"Чужак, не трожь мою страну..."

"Чужак, не трожь мою страну..."

Чужак, не трожь мою страну.
Мы не больные, мы – другие.
И не чума то – аллергия
На иноземную слюну.

Когда пред солнечной зарёй
Хмельной мужик счастливо плачет –
Он дышит светом, не иначе.
А ты презрительной ноздрёй

Не смей косить сюда. Дрожи,
Когда твои дрожат осины.
И твоего рожают сына.
И каждым часом дорожи.

В провинциальном городке

В провинциальном городке
У рынка дед одутловатый
Орёт, задрав башку: «Воры!»,
И в окровавленной руке
Бутылку вертит, как гранату.

И ночь на чёрные дворы
Ложась, ворочается чутко;
Скулят качели – в темноте
К ним приползает из норы
Слепая дурочка Анютка.

И люди, слыша стоны те,
В сердцах зашторивают окна
И громче делают кино;
А на домах кресты антенн
Дрожат в безмолвии холодном.

Так продолжается давно,
И, если что тут замышляли
На благо в омуте веков, –
Дорогу в ад, и в рай земной,
Сумеют вымостить едва ли.

Всё потому, что далеко
В любую сторону до края;
И в полумраке бытия
Садятся бабушки рядком,
Достав картошку из сарая.

И мимо них шагаю я –
Держа за пазухой гранату;
Дыханье прячу в кулаке,
Анютку тихо матеря…
И озираюсь воровато

В провинциальном городке.

Деревянный Христос

Обезглавили храмы, сожгли образа,
Раскололи колокола.
Борзота, лимита, заливая глаза
Не слезами, по слёзам плыла.

Чтобы снова отстроить, отлить, отмолить;
Ахать миром от красоты –
В небесах вертолёт за незримую нить
Меценатские тащит кресты!

О, мой скомканный век, без руки и ноги,
В чёрных дырах от огненных стрел –
Деревянный Христос из уральской тайги
И за двести годов не сгорел!

"Как перед махом палача..."

Как перед махом палача –

Когда он медлит, и секунды
В висках постукивают скудно,
А голова ещё в плечах,
И тут взрываешься любовью,
К щербатой плахе, к палачу,
К слепому лезвия лучу
И тихим людям в изголовье –

Вжимаюсь в осень – и живу! –

С корой чернеющих деревьев,
С дождём, размеренным, как время,
И вижу – падает в траву
Пчела, уснувшая на ветке,
Я различу её пыльцу,
И капли вздрогнут навесу,
И луч блеснёт в её фасетке.

Люди-ледоколы

Ходят люди-ледоколы,
Громоздятся люди-льдины –

Кто кого? – тепло и холод
Воют в ранах ватерлиний.

Под напором глыбы тонут,
Разбиваются винтами –

На борту цинга и голод,
Лёд на палубе не тает.


...И встаёт, необозрима,
Ледовитая равнина!

Я шагаю пилигримом
К неподвижным исполинам,

Где тихонько бьётся сердце
В глубине холодной стали –

Если изредка не греться,
Мы здесь выживем едва ли.

3.15.3.154