Вбросы за «Единую Россию» в Одинцово. Часть II (видео)

Наблюдатель Александр ЧИГРИН выявил грубые нарушения на избирательном участке №1838 на выборах в Госдуму и Мособлдуму в Одинцово. Вашему вниманию — вторая часть рассказа, как выбирали «Единую Россию» 4 декабря 2011 года. Ее Чигрин опубликовал в понедельник утром в своем Живом Журнале.

 

Подготовка

…К выборам я старался подготовиться максимально хорошо. Уже после выборов я понял, где были мои ошибки и в чем именно я оказался не совсем подготовленным, но на первый раз считаю, что все было вполне на уровне. Первым делом я постарался попасть на участок, соседний с моим. Таким образом, мой избирательный участок (к которому я приписан) оказался в помещении за соседней дверью, и мне не пришлось брать открепительное и отлучаться более чем на пять минут для участия в голосовании.

Также это позволяло пересечься со знакомыми и друзьями, которых я мог при необходимости о чем-нибудь попросить, мог им что-то сообщить. Я заранее определил круг друзей-помощников и знал, кто из них в какое время придет голосовать, а с некоторыми договорился, чтобы они появились на участке в конкретное время и обратили внимание на конкретные вещи. Я изучил предоставленные брошюры, почитал материалы в интернете, выучил свои права, возможные нарушения, возможные действия в тех или иных случаях. Я морально настроился на то, что нарушения законодательства будут.

Также я исходил из того, что могу быть на участке очень нежелательным гостем для комиссии. Исходя из этого я подготовил и прихватил с собой: два телефона, один из которых был для связи со штабом (докладов, консультаций), зарядные устройства к телефонам, диктофон и два комплекта батареек к нему, брошюры с выдержками из ФЗ и разъяснениями по действиям наблюдателя и возможным нарушениям, бланки заявлений, чистые листы, пару ручек, карандаш.

 

День выборов

4 декабря. Пришел на уч.1838 в 7:40. Комиссия не была готова и что-то еще доделывала. Члены комиссии уже сидели за столами с пачками бюллетеней. Наблюдателей попросили подождать на стульчиках, приготовленных для них. Приняли документы, выдали удостоверения. Как позже выяснилось, нас в реестр даже не внесли. Пока ждали, я окинул взглядом помещение.

Помещение для голосования — актовый зал школы, т. е. достаточно большое и просторное. Стационарные урны максимально далеко от выхода и мест наблюдателей. За кулисами сцены расположилось рабочее помещение комиссии, куда не было хода для наблюдателей. Для наблюдателей поставили большой телевизор и включили фильм. Получился такой импровизированный кинотеатр, который, к сожалению, привлек внимание некоторых наблюдателей.

В 7:50 пришли первые избиратели, которых попросили подождать, и они присели на стульчики возле наблюдателей. Наблюдателей пригласили к урнам удостовериться, что они пусты. Проверили урны, опечатали. Затем нас подвели к трем переносным урнам. Две из них уже были опечатаны. Председатель предложил не нарушать пломбу, т. к. времени уже восемь, надо участок открывать, урны мы можем покрутить, потрясти, посмотреть. Опечатаны урны были пластиковой пломбой. Открытую урну опечатали шнурком и бумажкой с печатью на клей. Это была переносная урна №1, и именно она мне позже и досталась при работе в выездной бригаде.

С самого начала дня секретарь начал оправдываться, что им только вчера дали помещение, что всего за два дня дали 7000 бюллетеней, что мало людей выделили, и поэтому они не успели все вовремя сделать. Нервничал он постоянно, а вечером (не без моей помощи) ему чуть не понадобилась «скорая», и мне даже стало его немного жалко.

 

Комиссия

Вообще очень интересная тема. Итак, из кого же состояла комиссия? На фото изображен плакат с членами комиссии, который висел возле выхода из помещения для голосования.

Надо пояснить, что комиссия состоит из членов с правом решающего голоса (назначаются решением территориальной избирательной комиссии) и из членов комиссии с правом совещательного голоса. Также стоит пояснить, что в тексте под наблюдателями понимаются члены комиссии с правом совещательного голоса.

Теперь расскажем про них. Председатель, заместитель председателя и секретарь комиссии — руководящий состав компании ООО СП «ЛИФТЕК». Генеральный директор указанной компании — КУНАШЕНКО Григорий Яковлевич — достаточно известен жителям города Одинцово.

Члены комиссии с правом решающего голоса были представлены людьми от разных политических партий. Эти люди выдвинуты трудовым коллективом, и все, за исключением школьного учителя, и, если не ошибаюсь, еще одного человека, являются сотрудниками указанной компании. Это девять человек. Если посмотреть список, то там видно, что дописан еще один член комиссии (без фото и другой ручкой). Я не помню этой фамилии в списке Решения ТИК и поэтому не могу ничего сказать про эту женщину.

 

Наблюдатели

Их пять человек. Четверо по представлению политических партий. Один наблюдатель от трудового коллектива (от какого именно, мне неизвестно) — скорее пообщаться пришла, замучила разговорами всех, по пути напросилась на прием к Кунашенко Г. Я., а ближе к вечеру ушла голосовать, и не вернулась.

Молодая девушка Ольга, представленная от партии, случайно оказалась однофамилицей председателя комиссии, а потом выяснилось, что даже хорошо знакома с членами комиссии и председатель ее хорошо знает. Сказала, что знает, как меня зовут, видела меня в интернете. Мне ее лицо тоже показалось знакомым, но я не вспомнил, где мог ее видеть. Может, тоже в интернете?

Двое других наблюдателей от одной партии — пожилые люди, которые больше общались и смотрели телевизор, но один из них немного помог в выявлении фальсификации итогов выборов, хотя и отмахнулся от участия в разборках.

Странные люди. Я не знаю, как еще назвать их. Это люди, которые не входили в состав комиссии (я их не видел в решении ТИК, не видел на плакате на стене), но, как я понял, являлись сотрудниками описанной компании и занимались организацией всего, выполнением распоряжений начальства (руководства комиссии) и разной другой работой. Беспрекословно выполняли все, что скажет председатель комиссии, его заместитель и секретарь. Эти люди имели доступ в помещение за кулисами и вообще везде, где им нужно было. Один из них выполнял роль организатора: бегал и все организовывал, встречал утром на входе в школу, провожал, пояснял, а позже и отвлекал меня, когда это было нужно. Этот молодой человек тоже засветился на видео.

 

Откуда взялись еще пять человек?

Тут стоит остановиться и посчитать, сколько всего людей было задействовано в работе на избирательном участке. По списку в комиссии (не считая наблюдателей) должно быть девять человек. Есть три переносные урны, т. е. три выездные бригады, в каждой два члена с решающим голосом, т. е. всего шесть человек. Регистрация избирателей и выдача бюллетеней — было задействовано пять человек. Председатель, заместитель, секретарь — еще три человека. У меня получилось 14. Откуда взялись еще 5? Так это те самые странные люди, которых председатель по какой-то причине принял за членов комиссии с правом решающего голоса, уполномочив их работать наравне с другими членами комиссии. Эти странные люди катались в выездных бригадах.

 

Выездная бригада

Теперь по процессу. Сразу оговорюсь, что все цифры, указанные ниже, брались со слов секретаря и заместителя председателя комиссии. Никаких ведомостей и протоколов не велось, все писалось указанными лицами на чистом листе бумаге, на клочках.

Началось все с выезда. Всего на момент момент открытия уч.1838 было зарегистрировано 152 заявки для голосования на дому. Я попросил секретаря включить меня в выездную бригаду. Меня включили в выездную бригаду, и минут через 15 ко мне подошел секретарь и сказал, что можем ехать, забыв сообщить об этом за 30 минут. Нашей бригаде дали 45 адресов. Члену с решающим голосом и странному человеку Сергею (который не имеет права принимать участие в работе комиссии) выдали портфель с реестром избирателей по домам, бланки заявлений, бюллетени (50 шт.), урну №1. Реестр имел листов по 10, скрепленных канцелярской скрепкой. Надо сказать, что в бригаде должно было быть не менее двух членов комиссии с правом решающего голоса.

Ушли мы с участка приблизительно в 9:30, а вернулись в 14:30. Во время выезда нам по телефону сообщили еще один адрес, и мы туда пошли. После перерыва и сбора информации по явке мы поехали еще раз в 16:30, т. к. поступило еще три заявки. От руководства комиссии я неоднократно слышал, что заявок так много, т. к. подала их администрация, взяв список из общества инвалидов или еще откуда-то, точно никто не знает.

Это объясняет следующие странности: за время работы в выездной бригаде семь квартир не открыли, семь инвалидов пошли голосовать сами, в двух квартирах сказали, что пожилого человека давно родня увезла. При этом члены комиссии не вправе выдавать бюллетени на участке избирателю, который числится голосующим на дому, пока не вернется выездная группа. У трех жителей мы сами приняли заявку на голосование на дому, т. к. председатель или его заместитель по телефону сказал, что так можно поступить. Несколько человек из тех, кто пошел голосовать сам, сообщили, что им звонили (не они звонили, а им кто-то звонил!), но они подтвердили, что придут сами. При этом их адреса все равно числились в числе голосующих на дому.

Может, так получилось потому, что по какой-то причине надо было отправить с участка членов комиссии и наблюдателей? Я не могу иначе объяснить странные звонки, о которых говорили люди.

 

«Меня не касается — мне наплевать»

Вернувшись с выезда, зампредседателя комиссии рассказал нам, что на участок приходил советник Президента России, интересовался, все ли в порядке. Далее у нашей выездной бригады и некоторых других был перерыв. В 15 часов нас пригласили в кабинет возле выхода из школы (соседний корпус). В хорошем настроении активно суетился господин Кунашенко, шутил, смеялся. Составили столы, накрыли стол с нарезкой, овощами, фруктами. Один из странных людей принес два пакета разного алкоголя (коньяк, водка, вино). Как потом узнал, пожилых наблюдателей покормили и попоили до нашего прихода. Были за столом: Кунашенко, председатель комиссии, три члена комиссии, я, наблюдатель Ольга, три странных люда. Мне всячески предлагали выпить хоть чуток. Пришлось трижды говорить, что я не пьющий. В 16 часов мы вернулись на участок, кто трезвый, а кто под коньячком.

Когда мы собирались уезжать после перерыва, т. е. в 16 часов, председатель комиссии сообщил, что появился еще один адрес. На мой вопрос, как же он мог принять заявку, когда это запрещено после 14 часов, он пояснил, что это старая заявка, просто завалялась где-то у него, а позже и вообще успокоил «а, так это не ваш дом, это другой бригады». Тогда мне должно было наплевать на нарушение? Этими словами секретарь проявил свою сущность «меня не касается — мне наплевать». Но вот не учел, что в моем своде правил жизни такого пункта не числится.

 

На участке творился хаос

В 17 часов с небольшим мы уже вернулись на участок. Акт по результатам выезда составлен не был, портфель с бюллетенями и реестром избирателей никто не открывал. Портфель и урну поставили возле президиума комиссии, и никто не проверил заявки, не проверил реестр. Этот портфель после итогового протокола так и уехал с комиссией в ТИК.

Две другие выездные бригады вернулись часов в 19. Адресов у них было не больше, чем у нас. Удаленность домов — вокруг участка, пешком. Медленно ребята работали.

Народу было в середине дня море, выстраивались очереди к регистрирующим. В целом творился хаос. Секретарь нервничал и носился туда-сюда, заменяя регистрирующих. Регистрирующие члены комиссии отлучались на пять минут перевести дыхание. Единственный документ, который велся — реестр, где расписываются избиратели за бюллетени.

 

Напряженная атмосфера

После выездов я заметил настороженное отношение ко мне со стороны всех членов комиссии. Регистрирующие косились на меня. То секретарь, то зампредседателя, то другие члены комиссии подходили со всякими вопросами по процедуре и оформлению документов. Мол, подскажи, чего тут делать. Выслушивал, высказывал мнение, рекомендовал обратиться в ТИК и посмотреть документы. Выглядело глупо. Потом ко мне подсел сотрудник полиции посмотреть телевизор и косился в мой телефон, наблюдая, что я там пишу. Члены комиссии общались с двумя сотрудниками УВД, и те поглядывали на меня, заставляя иногда спускаться на этаж ниже при рабочих звонках. Всех безумно раздражали мои звонки, которыми я докладывал обо всем по разным адресам.

Вообще чувствовалось напряжение, а некоторые члены комиссии волновались до трясучки, видимо, поэтому и убегали иногда выпить 50 грамм коньяка. Стоило подойти к столу с вопросом по поводу заминки при оформлении избирателя, как уже начинали дрожать руки. А, когда подошла моя знакомая, с которой мы до этого пообщались минуту, да еще задала вопрос, голосовала ли ее бабушка, то член комиссии так занервничала и задрожала, что вписала ее не в ту строку. Все эти переживания членов комиссии всё больше заставляли меня думать, что здесь по-любому что-то не так.

Последние час-полтора до закрытия к столу, где выдавали бюллетени по открепительным удостоверениям, стали подходить молодые люди. Меня удивило, что молодежь пошла так активно по открепительным, да еще и через одного в составе одного-двух-трех друзей. Одного из них я остановил на лестнице и поинтересовался, по какому адресу он проживает. Молодой человек опешил, я еще раз задал вопрос, но он молчал. Тут подбежал его друг, который недовольным тоном назвал дом на бульваре Любы Новоселовой (где и наш участок находился) и утащил друга за руку.

Время близилось к закрытию избирательного участка, и я понял, что члены комиссии уже проголосовали по открепительным. Когда и как это происходило — мне неизвестно. Голосование членов комиссии — важный момент, но я не мог видеть все. Вообще загруженность участников комиссии была такая, что они не могли оторваться от выдачи бюллетеней, чтобы проголосовать, да и по выборному законодательству им дается возможность для голосования после закрытия участка. Все это заставило меня настроиться на то, что из урн будут выпадать аккуратно сложенные пачки.

 

За закрытыми дверьми

За пару минут до закрытия на участок пришла старая бабушка из какой-то деревни, которая очень хотела проголосовать. То ли ее кто-то отправил сюда, то ли она не успевала к себе в деревню. Ей пояснили, что без открепительного она может проголосовать только на своем участке, на что бабушка поясняла, что она ведь не успеет уже и при этом ну очень хочет голосовать, пихала паспорт и требовала, чтобы ее вписали и выдали бюллетень. Закон есть закон, и бабушке не позволили оставить свой голос, на что она очень обиделась и обещала жаловаться на всех. Жалко было бабулю.

На этом избирательный участок объявили закрытым. Далее председатель поздравил всех с успешно проведенным выборным днем, за время которого не поступило ни одной жалобы, а к председателю подходили всего один раз, да и то за разъяснениями по процедуре. Затем председатель предположил, что все здорово устали и проголодались, и предложил устроить перерыв на перекус и отдых, после чего начать процедуру подсчета. Члены комиссии обрадовались и согласились. Видимо, никто не знал, что делать перерыв не допускается — даже председатель комиссии. Я же исходил из того, что никакого перерыва не будет, и поэтому перекусил за 30 минут до закрытия участка, о чем и сообщил председателю.

Все удалились из помещения в соседний корпус на застолье. Председатель оставил в помещении странного люда, а мне предложил пройти за стол, на что я сказал, что останусь, т. к. уже поел. Председатель удалился, и в помещении остались лишь я и один странный люд. Потом прибежал господин Кунашенко и очень звал меня за стол, говорил, что меня ждут, обижался и даже несколько злился и нецензурно ругнулся. Мне пришлось еще не один раз повторить, что я останусь в помещении. Данные по проголосовавшим по состоянию на 19:30 так никто и не сообщил.

Я принялся составлять столы в центре зала. А что еще делать, пока все ужинают. Минут через 15-20 пришли два наблюдателя, еще минут через 15 пришли члены комиссии и наблюдатель Ольга, а вот председатель, зампредседателя и секретарь еще долго отсутствовали. После того, как я составил столы и пришли два наблюдателя, я услышал звук чего-то упавшего. Повернув голову, я увидел сложенные во много раз бумажки, которые выпали из средней кабинки.

 

Цифры в протоколе подделаны

Я подошел, поднял и развернул бумаги — это были два бюллетеня с проставленными галочками за ЕР, на бюллетенях была печать УИК 1841 (находилась в соседнем микрорайоне, в здании бывшего гарнизонного дома офицеров).

Я показал это наблюдателям и положил листы на столы, чтобы было видно. Пришедшие после перерыва члены комиссии все до единого не обратили внимания на листы, пройдя мимо и сев напротив них. В кабинках к стене скотчем были приклеены образцы заполнения бюллетеней, и под этот образец и были засунуты эти сложенные бюллетени. Зачем и кто это сделал, мне сложно сказать, но этот человек своими действиями позволил мне выявить фальсификацию на участке 1841.

Вот здесь сводная таблица по участкам Одинцово, и в ней видно, что на участке 1841 нет утраченных бюллетеней для голосования за депутатов Московской областной думы по одномандатному округу и по единому округу, но на моем видео два таких бюллетеня оказались на участке 1838. На всякий случай вот скриншоты:

Следовательно, цифры в протоколе подделаны, либо это оказались нигде не учтенные бюллетени. В моем понимании, подобное могло произойти только при участии президиума УИК 1841 или ТИК. Председатель заявил, что это провокация, и надо выкинуть бюллетени, если они не с этого участка, что секретарь комиссии и сделал, отправив их в урну. Вот так все просто. Не, знаю сколько председатель выпил за время застолья, но он был пьян. Он утверждал, что в законе не сказано, что нельзя употреблять алкоголь. Ну, что тут возразишь, я тоже такого не видел в законе. Далее председатель принялся зачитывать, что и как должно происходить. Я уведомил председателя, что намерен снимать весь процесс на видео, на что он сказал, что возражений у него нет.

Начали считать оставшиеся бюллетени. Их пересчитывали дважды. Журналы, в которых расписывались избиратели, были убраны, их никто не смотрел. Надо сказать, что количество проголосовавших дамы, выдававшие бюллетени, смотрели регулярно в течение дня, фиксируя в специальных табличках, сколько у них проголосовавших по журналу. Табличек этих я не видел, как и цифр. Я вообще получал цифры лишь до 18:00, со слов секретаря.

Секретарь начал высказывать недовольство тем, что его снимают, обращаясь к председателю за поддержкой. Но я имел право снимать и продолжал это делать. Потом секретарь ко мне подходил и высказывал свое недовольство, а также то, что он будет очень зол, если видео с ним появится в интернете. Мне жаль, но оно появилось в интернете и долго оставалось хитом на «Одинцово-ИНФО». Ведь я не хочу быть соучастником, а был бы, если бы не показал всем и не сообщил о том, что происходило на участке. Вот такой я жестокий, только о себе и думаю. На видео ниже видно, как начали считать оставшиеся бюллетени, при этом на столах у считающих лежат ручки, а наблюдателей позвали к урнам, где председатель заранее вскрыл и оставил открытыми урны. Еще в конце в кадре появляется посторонний человек, который потом начал отвлекать разговорами на разные темы.

Бюллетени посчитали, обернули листиками с цифрой на них, указывающей количество. Я обратил внимание председателя на то, что бюллетени должны быть погашены (отрезан нижний левый угол), но на мои слова не отреагировали. При этом либо в его книжке не было написано, либо он пропускал слова о том, что необходимо погасить оставшиеся бюллетени, посчитать количество проголосовавших по спискам, где расписываются избиратели. Я обратил внимание председателя на этот момент, но он уверил меня, что все делается правильно, как написано в его книжке. Целая коробка чистых бюллетеней ранним утром так и уехали в ТИК непогашенными. На видео ниже председатель выносит на голосование комиссии вопрос не погашения бюллетеней, т. е. выносит на голосование вопрос нарушения Федерального закона №67.

Учитывая сказанное выше, проверка контрольного соотношения цифр не проводилась. Никакие цифры озвучены не были. Про увеличенные формы протоколов, в которые должны вноситься все цифры, никто не вспоминал. Эти формы так и остались висеть пустыми. Хотя до начала процедуры подсчета бюллетеней я председателя даже спрашивал, удобно ли будет бегать так далеко до стены, где висят формы, т. о. обратив его внимание на то, что их надо заполнять. Но, видимо он не увидел в книжке выдержки из Закона о том, что нужно заполнять увеличенные формы протоколов, которые должны лицезреть наблюдатели.

Я начал фиксировать происходящее на видео при помощи своего телефона. Во время съемки я стоял полубоком к урнам, а мне постоянно пытались мешать члены комиссии и странные люди. Мне загораживали обзор урн, отвлекали разговорами на разные темы. Это смешно, но мы говорили о сотовых телефонах, стоимости шмоток в Европе, кому сколько платят за работу на участке и кого больше обидели этой работой. Возле урн постоянно ходили из числа странных людей, в куртках, несмотря на то, что в помещении было душно, и даже открывали окна. Все это заставило меня задуматься о том, что возможны действия, направленные на фальсификацию итогов выборов на данном избирательном участке. Когда на стол стали вываливать бюллетени из переносных урн, я заметил не менее трех толстых пачек ровно сложенных и не помятых бюллетеней. Увидев это, я переместился в другой конец стола для более удобной съемки. Мою реакцию заметили и некоторые члены комиссии, что видно на видео — два члена комиссии перешептываются, глядя на меня.

 

Вброс

О том, что в одной или двух урнах были вброшенные бюллетени говорит и то, в каком виде находились бюллетени в этой урне и в каком виде они были в урне, с которой в составе выездной бригады ездил я. Урна №1, которая была в составе бригады, в которую я входил, всегда была у меня на виду, пломба проверялась мною не один раз, все действия с бюллетенями проходили у меня на виду и никаких действий, направленных на фальсификацию усмотрено не было. Спасибо школьному учителю в составе нашей бригады, которая помогала голосовавшим складывать бюллетени в несколько раз прежде чем поместить их в урну. Я понимал, что это позволит явно увидеть, что в данной урне пачек нет или выявить пачки, если появятся. В урне №1, с которой я ездил, бюллетени были сложены и помяты, т. к. в переносную урну нельзя забросить такое количество бюллетеней не сложив и не помяв их.

После заснятого председатель скомандовал разложить бюллетени и принялся доставать из горы отдельные бюллетени, намеренно рассыпая вброшенные пачки. Затем он отошел для разговора по телефону, после чего удалился из помещения. Вернулся председатель минут через десять, громко заявив во всеуслышание, что ему только что передали по факсу распоряжение ТИК, которое он зачитал, после чего запретил мне видеосъемку на основании этого распоряжения.

Решение ТИК, как я понимаю, верное. Ведь сотрудники полиции не входят в число лиц, которым разрешено вести видеосъемку. А вот я входил в число таких лиц и в п.2.3.5 Инструкции, утвержденной ЦИК Постановлением от 17.08.2011г. №26/254-6 прямо сказано, что у наблюдателей есть такое право.

Закончив с бюллетенями из переносных урн, председатель пригласил меня пройти к стационарным урнам, чтобы я лично убедился, что пломбы целы и открыл их. Наглости председателя не было предела, т. к. на самом верху урн лежали большие сложенные пачки бюллетеней, о чем я заявил громко голосом всем и попросил всех посмотреть. Другие наблюдатели посмотрели молча. Я обратил внимание наблюдателя Ольги, но и она не отреагировала. Председатель продолжал повторять: «Где пачки? Кто-нибудь видит пачки?». И все молчали. А я продолжал настаивать, на что председатель опустил руку в урну и распотрошил пачку бюллетеней. По мобильному на связи со мной были доверенные лица, которые слушали происходящее, и поэтому я продолжал комментировать. Бюллетени из урн высыпали на стол, и я указал наблюдателю Ольге на аккуратные толстые пачки, но с ее стороны реакция была, как будто я ее обидел, она тоже не захотела ничего видеть. Тут не выдержал зампредседателя и начал кричать, чтобы я прекратил, и если никто не видит, кроме меня, то значит ничего и нет. Ну, тут все понятно.

 

Подсчет

Я наблюдал за тем, как раскладывают бюллетени по партиям и как их считают. Все это я уже не снимал, т. к. меня грозились удалить с участка, если я нарушу распоряжение ТИК, которое якобы запрещало мне проводить видеосъемку происходящего. Странные люди шастали туда-сюда, кто-то ходил выпить. Председатель позже уснул, а один странный людь в прилично пьяном состоянии пытался вырвать у меня из рук телефон, спрашивал, пишу ли я их, а потом начал угрожать в мой адрес и адрес моих родителей. Секретарь ранее мне тоже сказал «не дай бог я появлюсь в интернете». Дружественное общение указанных лиц с сотрудником полиции не внушало мне уверенности в том, что мне удастся здесь и сейчас чего-либо добиться.

К 4 часам утра все посчитали, и секретарь с трудом свел цифры. Наблюдателям выдали незаверенные копии протоколов, после чего все погрузили в открытые и не опечатанные коробки, председатель напомнил членам комиссии, что они встречаются в ранее назначенное время на совещание, а до того у них дополнительный выходной, за хорошую работу, видимо. Мое начальство, зная, что я был наблюдателем, предложило взять мне выходной и выспаться. Когда на следующий день я пришел в офис, то мне сказали, что после прочтения руководством моих твитов было решено оплатить мне пропущенный день. Отдельное им огромное спасибо за понимание, я бы даже сказал, за их гражданскую позицию.

 

Послесловие

Надо сказать, что работа очень тяжелая, но и интересная. А в некоторых случаях и опасная, судя по рассказам других наблюдателей. К сожалению, наличие у председателя Инструкции и ФЗ-67 «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» никак не помогло и на участке не соблюдались инструкции и были постоянные нарушения указанного ФЗ.

Исходя из того, какие пачки я видел, могу сказать, что ЕР на участке 1838 реально получила не больше 25%. Т. е. я предполагаю, что вброшено было около двухсот бюллетеней.

Мое мнение о происходящем такое: полнейший беспредел! Втаптывание в грязь избирателей, нагло и уверенно. Видимо, спасибо ПУТИНУ за это! Я увидел слабые места, ошибки в своей работе, и готов к 4 марта 2012 г.

А вы готовы?

 

Помогите шире распространить эту информацию, в том числе, и в социальных сетях! Используйте иконки для перепоста и ретвита под текстом материала.

3.133.140.88