«Течёт река, моя река…»

Людям, большую часть жизни прожившим в советское время, когда все вокруг – пусть и на словах – принадлежало народу, тяжело привыкнуть к некоторым вещам. Например, к тому, что далеко не по всем тропинкам, когда-то свободно протаптываемым, можно теперь ходить, не у каждой заводи можно присесть с удочкой, не у каждой речной излучины можно сфотографироваться на фоне красивого пейзажа, не в каждой роще можно пособирать подберезовики. Время от времени радостное общение с природой прерывается забором с колючей проволокой или людьми в камуфляже из какого-нибудь ЧОПа (частного охранного предприятия). И эти «чопнутые» в лучшем случае вежливо объяснят вам, что здесь теперь частная собственность, поэтому не каждая нога может топтать эту тропинку, не каждой спине позволительно нагибаться за этой сыроежкой, а за фотографирование в этом месте вам могут засветить – или пленку, или в глаз…
В принципе и раньше, в период всеобщего равенства, были территории, не всякому доступные, но сейчас это приняло настолько массовый характер, что сообщения о предстоящем якобы сносе частных коттеджей в зоне Истринского водохранилища вызвали озабоченность владельцев этих коттеджей и классовый энтузиазм тех, кто, кроме палатки, ничего на берегу поставить не может.
А 14 сентября правительством Московской области было принято Постановление «Об утверждении минимальных размеров водоохранных зон и прибрежных защитных полос водных объектов, частично или полностью расположенных на территории Московской области». Об истории принятия этого документа и о том, что он позволяет и, наоборот, запрещает, рассказал на пресс-конференции первый заместитель министра экологии и природопользования Московской области Александр Красиков.
— История принятия этого документа достаточно давняя, — рассказал он. — Проект готовился в течение нескольких лет. Учитывая то, что размеры водоохранных и прибрежных зон должны были быть представлены территориальными органами федерального министерства природных ресурсов, возможности у правительства Московской области повлиять на этот процесс были очень ограничены. Мы неоднократно высказывали свою озабоченность этой проблемой, но очень медленно шел процесс согласования Приложения к Постановлению, в котором по каждому водному объекту, по каждой реке Московской области в зависимости от ее протяженности определены минимальные размеры таких зон. Фактически завершить согласование удалось — и достаточно быстро — только после административной реформы, с приходом в руководство министерства природных ресурсов новых людей.
В этом Приложении 345 объектов – рек, ручьев, прудов, водохранилищ… По каждому из них указан размер водоохранных и прибрежных зон. Отличаются они друг от друга степенью защиты. В прибрежной полосе запрещена любая хозяйственная деятельность, строительство зданий, в том числе и жилых. Водоохранная же зона предполагает только ограничение хозяйственной деятельности. Не запрещает она и строительство жилых домов, но любой находящийся на ее территории объект должен быть обеспечен централизованным канализованием и водоснабжением для того, чтобы исключить загрязнение водоема. В ближайшее время разметка водоохранных зон и прибрежных защитных полос будет нанесена на картографические материалы.
Но, по словам Александра Красикова, всех проблем это Постановление не решит, оно является лишь первым шагом к наведению порядка в водном хозяйстве Подмосковья, за которым должен последовать закон об усилении мер наказания нарушителей. Ведь дешевле заплатить действующие сегодня штрафы, чем легально оформлять свою собственность.
При этом первый заместитель министра экологии и природопользования Московской области считает, что не всегда владельцы домов, оказавшихся в водоохраной зоне, сами в этом виноваты:
— В середине 90-х годов земельные участки людям предоставляли сельские администрации, и регламент не предусматривал ни большой процедуры согласований, ни необходимости обеспечения каких-то дополнительных условий. По моим подсчетам, 95 процентов нарушений застройки водоохранных зон связаны именно с этим периодом. И только после того, как «установились правила игры», как определены были регламенты более жесткого использования этих зон и процедура необходимых согласований, условий и контроля за их исполнением, сложилась ситуация, когда возможность таких нарушений исключена. Сегодня, если такие нарушения есть, то это — уголовно наказуемое преступление.
Но как же все-таки быть с теми коттеджами и охраняющими их заборами, которые делают берега некоторых водоемов доступными только для избранных? Ведь в законодательствах многих стран мира, где собственность соблюдается не менее свято, и никогда в отличие от бывшего СССР не отменялась, берега водоемов свободны для всех, их нельзя взять в частную собственность. У нас же ко многим из них просто невозможно подойти, потому что кругом заборы и охрана. Так может или нет берег водоема становиться частной собственностью?
— Сам берег не может. В Водном кодексе есть другое понятие, не имеющее отношения к прибрежным полосам. Это — бечевник, та самая прибрежная полоса шириной несколько метров, которая всегда должна оставаться свободной и к которой должен быть обеспечен свободный доступ всех.
(«Полоса суши вдоль берегов водных объектов общего пользования (бечевник) предназначается для общего пользования. Каждый вправе (без использования транспорта) пользоваться бечевником для передвижения и пребывания у водного объекта общего пользования, в том числе рыболовства и причаливания плавательных средств. Ширина бечевника не может превышать 20 метров».
Водный кодекс РФ, Статья 20. «Водные объекты общего пользования»).
— А что делать, если такие заборы все-таки стоят?
— Я думаю, что если будут судебные решения, то снос таких заборов состоится. Есть органы охраны природы и строительного надзора, прокуратура, административные инспекции, в чьей компетенции при выявлении этих нарушений наложить административные взыскания. Но что касается сноса строений и заборов, то единственным основанием для этого может быть только решение суда.
— А была ли такая практика? Хотя бы один дом или забор был снесен?
— В отношении всей страны я не готов сказать. Есть сведения, что по инициативе, в том числе и муниципальных образований, некие объекты самозахвата сносились. Но это не те объекты, по которым собственник мог право собственности подтвердить. Я знаю, что было несколько решений суда о сносе, но реализованы ли они, сказать не могу.

18.226.17.210