Нас теперь двое

Шесть лет грыз гранит юридической науки в МГУ, а ни разу не был в главном здании.

Не лежали туда наши дороги, ибо жизнь студиозусов нашего курса протекала в первом и втором гуманитарных корпусах. Ну это, наверное, да простит меня классик, как у Венедикта Ерофеева, герой которого никак на Красную площадь не попадал.

А вот сегодня, когда уже двадцать шесть лет минуло со дня выпуска, попал.

Второй теперь выпускник МГУ у нас. С моей фамилией и отчеством от моего старого славянского имени.

Время другое, я бы сказал — другая эпоха. Мы в 93-м пили спирт Рояль с лимонадом, сидя с Серёгой Черноусовым у него в каморке в затрапезной милицейской общаге, штудируя административное право, а нонешние теперь предпочитают хороший джин. Как они одеты сейчас, во всех этих новомодных штуковинах выпускного счастья, а на мне тогда были запиленные Ависы. Время, время… А ощущение счастья и жизни — да то же самое.

Небо над универом стояло высокое. Два парня курили в сквере, где фонтан был сух, в костюмах, молодые красавцы, а на парапете — два красных диплома.

Что закончили, ребята? — Физический. Молодцы, успехов вам!

— А у меня вот сын сегодня тоже диплом получает на психологическом. Дайте-ка, говорю, сфотографируюсь с вами. Может на старости лет буду хвастаться фото с юными будущими нобелевскими лауреатами.

— Давайте, и вашему сыну успехов желаем!

— Спасибо, парни.

Смотрю на их молодые умные лица, радуюсь. Успехов вам многих и добрых дел, ребята.

Что ни говори, а веха пройдена, и в моей жизни она сейчас поярче отражается, чем у этой молодой шпаны.

Потому что я цену-то этому выгрызенному диплому уже знаю. И как всегда гордо я мог сказать, что я эмгэушник.

И как шифровками перекидываться с встреченными по жизни такими же — а помните Лукьянову на кафедре госправа? Ну как же — дочь того самого Лукьянова, Анатолия Ивановича. А слышали, что профессор Семидёркин умер. Такой был вдохновитель женских сердец на изучение истории государства и права.

А Алёхин-то, под девяносто, а всё руководит кафедрой.

Маргарита Митрофанова, известная теперь радиоведущая, с которой я учился в одной группе, как-то загнала мне диск Scorpions за тогдашний чертвертной… как услышу её по радио, всё думаю, позвонить что ли в прямой эфир…

Ехал обратно, улыбался и думал — да как же хорошо на белом свете. Оглядываясь назад, ощущаешь прелесть этой солнцем освещённой дороги бытия, и смотришь вперёд, с надеждой и верой в свои силы, в добро, во всю бесконечность этого потока…

Ну, а нас теперь двое, с дипломами альма-матер. Настоящей, не нанесённой временем.

Мы — фундаменталисты, ибо наши факультеты — всегдашние.

Вот такие дела нежарким июньским вечером.