Грянуло ожидаемо…
Среди спортивных и околоспортивных событий последней недели выделяется своей резкой «минусовостью», что ли, решение Международной федерации легкой атлетики о временном отстранении российских легкоатлетов от участия во всех международных соревнований.
Как человек, крайне неравнодушный к спорту, всегда тяжело воспринимаю такие вот неудачи в спортивном управлении в стране. Но не в этот раз. Потому что подобное решение по сути спровоцировано многолетним игнорированием и даже умышленным замалчиванием (=сокрытием) проблемы допинга в нашем спорте нашим же спортивным руководством.
Не перечисляя череду известных событий, связанных с допингом, за последние пару десятков лет, замечу, что ни на одно из них ни одна российская спортивная федерация не реагировала с полноценным желанием решить проблему кардинально, а не просто замести следы и минимизировать последствия. Мы искренни всегда были лишь в сожалении о том, что попались. Причём страдали-то самые беззащитные — спортсмены, а функционеры, тренеры и так называемые врачи — практически никогда.
Теперь грянуло ожидаемо, словно с крыши в весенний день навернулся наконец-то огромный пласт слежалого снега. Копился, копился, намерзал и и бабахнул.
Кстати, и одна разжалованная олимпийская чемпионка, почётный гражданин нашего города, — как уместное напоминание нашего легкомысленного отношения к проблеме допинга, факт.
Очень надеюсь, что у министра Мутко хватит умения и авторитета разрулить ситуацию и избежать более тяжёлых последствий.
Далее — мнение Отара Кушанашвили, изложенное им в «Советском Спорте».
«Меня веселит то, как у нас происходит, в том числе и в чиновничьих кругах, обсуждение темы допинга. По смене реакции Виталия Мутко мы все поймет: от условного «ноу криминалити» до условного «мы все поняли, все уволены — и мы со всем согласны».
Так вот, я бы хотел обратить внимание на другое: на реакцию, которая чуть ниже — в спортивных и болельщицких кругах. Меня удивляет и точка зрения, что якобы все происходящее связано с политикой — это с одной стороны. А с другой — удивляет и позиция, которую тоже часто навязывают: о том, что, простите, «жрут все».
Не все жрут и не все, что сейчас происходит, с политикой связано.
Я же считаю, что наш спорт слишком — от детей до тех, кто уже с палочкой начнет выходить на старт — зациклен на результате. И я считаю, что у нас много честных спортсменов, которые ничего не жрут и которые вправе, как Чичерова, говорить: «А я-то здесь при чем?».
Она, красивая русская женщина, не хочет отвечать за каких-то чуваков, которые жрут или которые заставляют это делать других. Или тех, которые выстроили такую систему, при которой ты, если ничего не выиграл, то сразу по окончании карьеры пойдешь в торговый центр охранником (ни то ни се), депутатом (топ-уровень) или тренером за 10 тысяч рублей в месяц (уровень «дно»).
Надеюсь, я не единственный человек в стране, который читал интервью легкоатлетки, утверждавшей, что попала в сборную за взятки. Надеюсь, я не единственный в стране, кто догадывается, что такая система существует во многих видах спорта, и даже в детском спорте?
И у меня есть предложение, как с этим всем справиться. Я бы хотел, чтобы технология была следующей после каждого подобного скандала.
Когда чувак, у которого за 20 допингеров-спортсменов (и каждый же следующий, злодей такой, жрет и жрет), четко знал: несмотря на все свои заслуги перед родиной, он отправится на скамью в суд, а потом пойдет по этапу. Потому что не может быть, чтобы вновь приезжающие ученики ловились на допинге, как бычки в Одессе.
Каждый, что принял, дал, взял и попался, должны четко знать — дальше ЗОНА. И не цикл Довлатова, а та зона, что за колючей проволокой. Нечего Чичеровой и Исинбаевой за таких краснеть. Если вы хотите денег, дуйте на базар, там за «взял-принял» ничего не будет, там это — работа. Где посадки-то в легкой атлетике?
И ведь так сейчас будет. Потому что другого выхода у нас нет. Мы вынуждены проводить показательные порки. Никто уже не будет говорить о том, что «у нас нет закона, по которому можно за допинг сажают, нужна серьезная законотворческая работа, привлечение международного сообщества».
Из верхних границ стратосферы будет окрик: не надо больше болтовни, вы людей наказывайте.
Будут разбираться, жертва — с показом по ТВ, с грязными подробностями о том, что у тренера или большого начальника, оказывается (я предполагаю), есть фирма или доля в ней, где спортсмены и брали таблетки. А потом — попадались.
И в ответ на вопрос «Где посадки?», ответят: «Есть!». Единственный минус этой кампании — найдут кого-то из крупных рыб, которым можно пожертвовать, кто потерял влияние, и его же привлекут.
И мы поедем в Рио. А дальше — все по новой. А чтобы не было по новой, что надо делать? Правильно — кадры менять.»
Источник —
Ты мне — про заговор, а я тебе про — тут конкретно сами обосрались.
Без всякой конспирологии.
Биатлон и плавание нас никто не трогает, потому как там хоть как-то шевелились, а легкую атлетику — всё сами просрали. Надо башкой было думать, когда предупреждали…
Кста, ты знаешь, что единственный, кто был против в ИИАФ — Сергей Бубка? Украинец.
Кому ты нужен дебил, чтобы «забугорные враги» еще «психологическую войну» тебе объявляли?
Брось пить и заведи семью, вспомни о своем предназначении…
Самый масштабный допинговый скандал в истории мирового спорта завершился предсказуемо: российским легкоатлетам запретили участие во всех международных соревнованиях, включая Олимпиаду в Рио-де-Жанейро.
На исходе трехчасового обсуждения экстренного заседания совета Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF), посвященного исключительно России, вердикт был вынесен крайне жесткий: временно приостановить деятельность Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), что автоматически означает запрет на участие россиян во всех международных соревнованиях под эгидой IAAF, включая и Олимпийские игры в Рио-де-Жанейро-2016.
Доклад генерального секретаря ВФЛА Михаила Бутова, с которого начиналось проводимое в режиме телеконференции заседание, подавляющее большинство членов главного органа организации не убедил: за тотальную дисквалификацию российской легкой атлетики проголосовали 22 человека, против — один-единственный, и это был недавний претендент на должность президента IAAF, легендарный прыгун с шестом, украинец Сергей Бубка.
Одновременно с отстранением, сулящим сломать судьбы целому поколению российских спортсменов, страна лишилась права провести Кубок мира по спортивной ходьбе в Чебоксарах, а также юниорский чемпионат мира в Казани. Возможность проводить внутренние легкоатлетические соревнования России оставлена, но это возвращает страну во времена раннего СССР, практически изолированного от всего остального мира.
Предельно жестко высказал свою позицию новый президент IAAF, двукратный олимпийский чемпион Себастьян Коэ: пока в России не будет реальных перемен в отношении борьбы с допингом, никаких обещаний по поводу участия российских спортсменов в грядущих Олимпийских играх ожидать не стоит. Надежды на то, что профильная международная организация, проанализировав отчет комиссии Всемирного антидопингового агентства (WADA), с которого в прошлый понедельник и начался едва ли не самый масштабный скандал в истории мирового спорта, смягчит свою позицию, — не оправдались.
И как они могли оправдаться, если сама IAAF оказалась под ударом, и проявить слабость ведомство Себастьяна Коэ никак не могло? Да, в его адрес поступило немало обращений от выдающихся российских спортсменов, никак не замешанных в допинговых скандалах и по-своему справедливо считающих, что нельзя «ровнять всех под одну гребенку», смешивая в одну кучу «чистых» и «нечистых». Но и отчаянное открытое письмо Елены Исинбаевой, завершавшееся словами «верю, что будут приняты правильные решения», — не возымело действия.
Министр спорта Виталий Мутко, оказавшийся в крайне сложной ситуации, в предшествующие судьбоносному заседанию дни сделал немало заявлений — вплоть до обращения к WADA с просьбой провести ускоренную переаттестацию московской антидопинговой лаборатории. Позиция всесильного ведомства не просто не изменилась, более того — было принято решение о несоответствии кодексу WADA всего Российского антидопингового агентства (РУСАДА).
Не помогли как-то изменить ситуацию ни мольбы, ни заверения в искреннем желании исправиться, ни ввод в действие «тяжелой артиллерии» в виде высказанных на заседании в Сочи пожеланий президента России защитить спортсменов от допинга и сотрудничать с международными организациями. Создавалось ощущение, что спортивные чиновники не осознают масштаба претензий и степени недовольства системными нарушениями, которое отнюдь не ограничивается кознями какой-то одной зловредной организации. До наших спортивных (и не только спортивных) деятелей не дошло, что дело не только и даже не столько в запредельно частых конкретных прегрешениях, а в их покрытии с помощью кумовства, взяток и попустительства, превратившемся, по мнению WADA, в систему. То, что за Саранский центр олимпийской подготовки ходоков взялись лишь тогда, когда число дисквалификаций перевалило за два десятка, а вымогательство, по заявлению бегуньи Лилии Шобуховой, почти полумиллиона долларов за возможность ее участия в Олимпиаде-2012, так и не превратилось в уголовное дело, — стали весьма красноречивыми эпизодами в отчете комиссии WADA и мощным посылом к самым жестким решениям в адрес российского спорта.
Раньше надо было думать и действовать, а не упиваться агрессивной риторикой и уповать на то, что «не впервой, как-нибудь выкрутимся». Теперь действия российской стороны по выполнению рекомендаций попадают под пригляд комиссии IAAF во главе с норвежцем Руне Андерсоном. Виталий Мутко надеется оперативно «разработать совместную «дорожную карту», чтобы за два-три месяца справиться с проблемой и использовать шанс на то, чтобы все-таки выступить в Рио.
Но шансов на то, что «неопределенный» срок беспрецедентной дисквалификации превратится во вполне определенный, увы, намного больше.
Петр Саруханов — «Новая»