Дальнобойщики: «Против пяти фур нужен, как минимум, танк»

Продолжение беседы с предпринимателями, членами МПВП Андреем и Екатериной Болотовыми. В этой части речь пойдёт о тактике протеста и о взаимодействии с политическими партиями и общественностью.

Дальнобойщики Андрей и Екатерина Болотовы о введении «Платона»

Дальнобойщики Андрей и Екатерина Болотовы

От редакции. Представьте себе налоговую инспекцию, но не государственную, а частную. Не казённую, а коммерческую. Частную компанию, обладающую правом сбора налогов и возможностью привлечения государственной машины для жестокого наказания неплательщиков. Частную компанию, которая будет тратить львиную долю собранных средств на развитие своего собственного бизнеса. И, кроме того, пользуясь правом на коммерческую тайну, имеющую фактически бесконтрольную возможность устанавливать преференции для определённой части своих наиболее крупных налогоплательщиков. Представили? Примерно так представляется мелкому бизнесу ООО «РТИКС», собирающее деньги с перевозчиков посредством системы «Платон».

По мнению нашего собеседника Андрея Болотова, справедливым было бы включение всех дорожных сборов в акциз на топливо. Заправился — заплатил, не заправился — не заплатил. Кто больше ездит, тот больше платит. Это избавило бы от необходимости устанавливать «рамки», что позволило бы избежать наживы частных контор на организации дорожных сборов.

Корр.: Я хотел бы остановиться на текущем протесте и тех возможностях, которые вы для себя в нём видите. Любой протест предусматривает какой-то ущерб для противоположной стороны. Какой ущерб вы пытаетесь нанести? Экономический? Репутационный, снижение доверия к власти?

Е. Б.: Ущерб сейчас наносит само государство само себе, своему народу. Ну не поехали машины неделю, не везут груз. Постояв ещё немножко, народ всё равно, конечно, поедет. Как сказал господин Соколов [министр транспорта РФ], нам бы до января продержаться. Продержаться до января, как на войне. Они с нами воюют. Непонятно, для чего и зачем.

Нет «Платону»! Итоги прошедшей недели протеста дальнобойщиковКорр.: Основным инструментом, которым Вы пользуетесь, как я понял, является информационная борьба, привлечение внимания к своей проблеме.

А. Б.: Не совсем так. Опыт 2009 года: наши думцы решили транспортный налог поднять в 2 раза. Это касалось всего населения, у всех есть автомобили. Но у нас рабочие автомобили более мощные. Была проведена акция на МКАД, в 12 дня мы её взяли и перекрыли. Молча. До власти очень быстро данная информация дошла. Нас немножко потрепали силовые органы, влёгкую. Тем не менее, Совет федерации этот законопроект отклонил. Хотя я об этом сейчас жалею. Дали на откуп региональным властям, они нам не то что в два раза подняли, нам ещё и коэффициенты добавили.

Это тактические ходы, но у нас нет стратегии. Потому что, во-первых, нет организации между нами. Во-вторых, у нас нет лобби в Государственной думе, хотя среди депутатов есть товарищи, вышедшие из наших рядов среди депутатов. Мы можем тактически предпринимать такого рода действия, затруднять движение, фактически, перекрывать любые дороги. Для этого много не надо. Большая фура хуже автомата. Против 5 фур нужен как минимум танк. Мы этим не злоупотребляем, но об этом стоит подумать тем, кто принимает решения.

Корр.: Рынок перевозок имеет довольно сложную структуру. В нём присутствуют и индивидуальные перевозчики, и крупные компании, и мелкие предприятия, как у вас. Примерно, в какой пропорции?

Е. Б.: Никто этого не знает. Сейчас они это попытаются посчитать, но у них этого и не получится. У нас страна-то весёлая, даже у больших перевозчиков очень много автомобилей оформлены не на фирму, а на физлица. Так и штраф поменьше, и проблем вообще меньше. Там ещё поумелее уйдут от налогов.

А. Б.: Крупных перевозчиков по межгороду не так много. И, тем не менее, они сезонно пользуются нашими услугами при возрастании объёмов перевозок. Мы возим и «Магниту», и «Ашану».

Е. Б.: В «Магнит» я не вожу.

А. Б.: Ну, ты принципиально не возишь. А люди возят.

Корр.: Новый сбор ложится на крупные компании и на мелкие вроде вашей равным образом?

А. Б.: Мы этот сбор платим. Платят ли его крупные компании, об этом никто не знает. Есть основания полагать, что крупные компании получают преференции. Могут договориться за откат, за чёрный нал. Всё это потому, что систему государство не контролирует. Её контролирует не государство, а частная организация. Поскольку транспортеры привязаны к конкретному транспортному средству, у каждого из которых есть вполне определённый владелец, сделать преференции для определённого круга перевозчиков большого технического труда не составляет. Почему бы частной компании так не сделать?

Корр.: Вы это ожидаете или прогнозируете?

А. Б.: Информация непроверенная. Но заячьи уши всё равно проявятся.

Е. Б.: Когда я была в Госдуме 22 числа, нам было сказано, что большие компании уже получили 200 тысяч этих транспортеров. Преференции, таким образом, уже есть с самого начала.

А. Б.: Это было озвучено главой Росавтодора или заместителем министра транспорта, что все крупные компании получили транспортеры, внесли деньги и начали работать.

Е. Б.: Или не внесли.

А. Б.: Или не внесли. Это история умалчивает, поскольку контролировать частную компанию по закону невозможно.

Корр.: В протестной активности руководство крупных компаний вряд ли будет участвовать.

А. Б.: Я вас умоляю.

Корр.: А те водители, которые работают на крупные компании, протест поддерживают?

А. Б.: Нет, не поддерживают. Едут мимо. Знаете, в Липецке липецкие перевозчики просто подходят к иногородним и говорят: чтобы у вас не было проблем, разгружайтесь и тихонечко уезжайте. Здесь груза для вас нет. То же в Дагестане, Ставрополе. Началась партизанщина. Это нехорошо, но это есть. Кончатся дагестанские или липецкие перевозчики, что будут делать? Партизанить, бомбить. Работы-то на предприятиях нет. Тех же крупных перевозчиков на стоянках. А-ля 90-е. Только власти справились с 20-летним беспределом в Челябинске, Магнитогорске. Просто подходили и говорили, давай деньги, иначе получишь булыжником в стекло.

Е. Б.: Вы спросили про водителей больших перевозчиков. Да, по большому счёту, водитель и не знает ничего. Им все эти игры абсолютно не нужны.

Вот, что сейчас произошло. Машины не выехали. Сколько процентов, никто не знает. Из Липецка на Москву ставки выросли в 2 раза. С 17 тысяч до 34 тысяч. Это сок «Добрый», сахар и так далее. Потом господин Медведев будет бить ручкой по столу и спрашивать, почему инфляция в стране.

Корр.: Вы уже упоминали, что никаких политических требований водителями не выдвигается. В интернете ходит так называемый «Манифест дальнобойщиков». Вы можете что-то про него сказать? Он имеет к вашему профсоюзу какое-то отношение?

А. Б.: То, что вчера [30 ноября] было озвучено Александром Котовым [председателем Межрегионального профсоюза водителей-профессионалов] требование к власти об отмене до 3-го числа системы «Платон», это к нам имеет непосредственное отношение. А в интернете много чего ходит. Сейчас к нам много господ пытается подойти и перевести протестное настроение в политическое русло, но это не для нас. Нам надо работать. С парламентскими партиями мы можем взаимодействовать.

«Против пяти фур нужен, как минимум, танк»

Лагерь протестующих водителей в г. Химки

Корр.: Рассчитывали ли вы на конструктивный диалог с властью? Получается он?

А. Б.: К сожалению, нет. Но по мере возрастания накала страстей им от этого никуда не деться.

Корр.: Обычно протестующие выдвигают требования отставки кого-нибудь. Если ли у вас что-то подобное и считаете ли вы эти требования осмысленными?

А. Б.: Да, эти требования осмысленные. Главе государства стоит обратить внимание на тех людей, кто этот документ подписывал именно в ноябре, на их профессиональную компетентность. Если эти люди «в теме», они должны понимать, что перед новым годом приходится пик перевозок. А получилось, что я 10 дней отстоял, а кто-то стоит до сих пор. Это количество автомобилей никто не может заменить. Поэтому возрастают цены. Они сами по себе возрастают перед новым годом, а теперь ещё и из-за снижения предложения перевозчиков.

Корр.: Вы рассчитываете применять этот механизм и напугать власть?

А. Б.: Мы никого не пугаем. Мы отстаиваем свои интересы, права свободных людей в свободной стране. Не хотят нас так слушать — мы будем привлекать внимание. Привлекать внимание мы можем только таким способом. Как говорится, уповаем на царя-батюшку и верховного главнокомандующего, что эти протесты до него донесут, и он сделает соответствующие выводы, в том числе и кадровые.

Корр.: При виде активного сопротивления власть обычно идёт на мелкие уступки. Что-то такое было сделано?

А. Б.: Во-первых, господин Дитрих, заместитель министра транспорта, сказал, что штрафы не будут взыматься кроме Москвы и области. Во-вторых, сбор снизили до полутора рублей с километра. Но это мелкие уступки для того, чтобы систему Платон протащить. Как только волна недовольства схлынет, они начнут повышать расценки.

Корр.: Как перевозчики реагируют на эти уступки?

А. Б.: Мы взрослые люди, мы понимаем, что это всё временно. Введение платы для 12-тонников — это только начало большого пути криминализации отрасли. Сейчас на откуп частной компании отдали введение платы с 12-тонников. Потом 3 тонны, потом 2 тонны, потом с легковых. Потом будем платить за дождь, за воздух, за снег.