О рабстве и свободе.
Действие первое.
Времена оные, которые нам сложно понять, т. к. на себе не попробовать.
Давным-давно в России были крепостные рабы, а во «всём мире» свободные граждане. Крепостных можно было купить и продать. Можно было голодом заморить. Можно было бить, когда захочешь. А можно было совсем убить, если на православие и суды глаза закрыть.
Личное имущество хозяина.
Со свободными людьми ничего такого сделать нельзя было. Их можно было только нанять на работу, уволить, обсчитать и оштрафовать.
Чужое, арендованное имущество.
Действие второе.
Времена наши, которые понять проще. Заодно перевожу на бытовой язык (Маслову привет).
«Какая самая быстрая машина? Арендованная!» © Дж. Кларксон.
Рассмотрим личную машину. Я её могу купить и продать. И я так и делаю. Могу заморить её голодом: никогда не менять масла, фильтры, дворники, шины, колодки и проч. расходники. Но, так я почему-то не делаю. Себе осетрину не куплю, а машине куплю лучшее масло, шины и проч. и вовремя поменяю. Могу взять кувалду или лом и бить свою машину. Но, так я тоже почему-то не делаю (хотя и хочется иногда). А могу взять и убить её: сжечь или в пропасть сбросить (если на экологию и проч. глаза закрыть). Могу, но не делаю. И вожу я её очень аккуратно. Газ в пол не давлю, тормоз (без крайней необходимости) тоже. Всегда прогреваю и ямки с колдобинами объезжаю. Хочу, чтобы машина жила долго и была здорова.
Личное имущество хозяина.
Рассмотрим машину каршеринга. Её ни купить, ни продать, ни бить, ни жечь нельзя. Не могу и не делаю. Поменять ей расходники, помыть, натереть воском я могу. Но, почему-то не делаю. А вот в вождении я её не жалею. Газ в пол. Тормоз туда же. Ямы и бугры? Пофигу. Проживёт чуть-чуть, сломается? Да и пусть.
Чужое, арендованное имущество.
Действие третье.
Время текущее. Осмысление первых двух действий в связке.
Так что же лучше: личное или арендованное? Крепостничество или свобода?
Полагаю, не всё однозначно. Множество оттенков, нюансов и прочего. От угнетателя. В одном случае можешь, но не делаешь. В другом случае не можешь и так же не делаешь. От угнетённого. В одном случае могут убить, но скорее всего поберегут. Другого дорого покупать. В другом случае убить не могут, но и беречь не станут. Другого задёшево наймут.
В общем, как обычно: думать надо.
Путинцарь отменил.Первая версия. Историки утверждают, что на Руси до конца 16 века существовал обычай, согласно которому крестьяне могли свободно перейти к другому помещику, при этом уплатив все долги у «старого». Однако, нашим господам это показалось чересчур расточительно, и неправильно давать возможность своим слугам уходить, когда им вздумается. И вот в 1497 году был принят закон, согласно которому крестьянин мог уйти от своего хозяина только закончив у того все полевые работы, то есть за неделю до Юрьева дня и в течении недели после. Получается, что у крестьян было всего две недели в году, чтобы решиться на уход от своего «кормильца» помещика. После этого, в лексиконе крестьян появился оборот речи «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день».
Источник:
©
«Хороший хозяин в такую (плохую) погоду и собаку (из дому) не выгонит»
А ещё умный…
Салтычиху затёрли до дыр уже. А она была исключением. Ибо иначе, её и не вспомнил никто среди сонма подобных.
Вот 150 лет спустя как раз самое время провести ревизию столь спорного вопроса
Некоторые личности, в частности Маслов считают, что крепостное право и не отменили до сих пор, т. к. периодически заявляют: «Русские — рабы».Про дух времени чуть выше. А вот то, что русские не желают с вилами на Кремль бежать, что бы завоевать свободу слова, судебную реформу и борьбу с коррупцией, эти личности опять же объясняют вековым русским рабством.Как видите, всё важно. На проблемы нужно смотреть ширше. И крепостное право не следует сбрасывать со счетов.
А вообще тема слегка не об этом. Это попытка разобраться: что такое хорошо и что такое плохо.
Давай пруф, где я сказал «что кр…»
Я тоже ставлю пятак за размышления. За попытку действительно что-то осмыслить, вырвавшись из набора штампов.
Вот что меня занимает в известной полемике о рабстве и нерабстве, которую весьма часто затевают сторонники всяческого протеста по поводу и без, априори считающие тех, кто протест не поддерживает, рабами…
Массовая соглашательская позиция граждан европейских, например, стран, в вопросах изменений культурного кода своих цивилизаций. Ну все эти уходы от традиционного католичества, навязывание феминизма, вознесение перверций на щит, принуждение к однообразному мышлению т. н. политкорректности. Ведь у них это и вправду, на мой взгляд, похоже на зомбирование, насаждение. Как у нас, если верить тем-кто-всегда-против, насаждают путинизм через зомбоящик, так и у них — стройными рядами все в поддержку разрушения традиционных устоев, за озверелых феминисток и настырных гомосеков.
Что интересно, если ты близок с человеком оттуда, нашел с ним общий язык, из них редко кто искренне поддерживает всю эту новоявленность. Вздыхают, тоскуют о старых временах; поддав побольше, плюются в сторону меньшинств, навязавших всем обществу свою идеологию. И завидуют мне, когда я называю вещи своими именами. Один случай, помню, спрашиваю Пола, бывшего юаровского копа, пристрелившего пару десятков черных грабителей (по его словам), мол, Пол, тебе не смешно самому что у вас сейчас запрещено даже полицейским по рации, передпавая приметы грабителя, называть чёрного чёрным. И белого — белым. Есть кодовые слова для этого, ибо — неполиткорректно. Пол уткнулся в стакан и бормочет fuck them all Vlad, it's a shame…
Не говорю уже о французах, и прочих там шведах.
А дома, стройными рядами, с ненавистью в душе, все радостно, в лучших традициях Оруэлла, приветствуют гомосеков, феминисток, и прочую требуху.
Вот они в своем массовом повинении заданному меньшинством тренду политкорректности рабы или не рабы? Вот вопрос же…
Все вы читали много разных историй, как чмырят и фактически социально уничтожают тех, кто идет против течения. Неудачная ли шутка о полах, нелепое обвинение в хватании за задницу сорокалетней давности, да один пример Серены Уильямс, танком пробивающей своей черной кожей любые здравые сомнения в её адекватности («меня критикуют потому что я чёрная, значит они — расисты») — и всё, человека нет. Он вне социума. Людей выгоняют с работы, натурально опускают в СМИ, показательно-истязательно. В соцсетях, если ты засвечен под своими данными, тебя тоже уничтожат.
А ягнята молчат. Это — рабство?
Вот у нас, например, условный пользователь условной соцсети Спредов. День и ночь уверяет, что Путин преступник, вор, жулик. Пишет напропалую. Устанет Путина громить, берётся за Кутузова и Невского.
И при этом прекрасно себя ощущает. Работа, дом, деньжата в кармане, никто за убеждения не гнобит. Притащился из родного села поближе к Москве. Уважаемый персонаж в своём кругу. И анекдоты наверняка про гомосеков травит с товарищами.
Почему? Почему его никто не выгоняет с работы? Не чмырит в социуме? Ни для кого, даже для своих оппонентов, он не является нерукопожатным.
Потому что наша ментальность, ИМХО, допускает такую широчайшую вариативность мнений по поводу чего только угодно, что те же мои западные друзья, обнимаясь на прощанье, говорят — Влад, свобода настоящая у вас, ибо у вас есть ещё счастливое право человека называть белое белым, а чёрное — чёрным. То есть своими именами — по собственному соображению.
Что условный Спредов и делает каждодневно.
А не условные Гийом де Фон Рейо, или Кристер Холмберг, или Пол Янг — не могут.
Где рабство?