Боевые будни.
Строго говоря, речь не о боях, а об «учёбе военному делу настоящим образом» © Ленин. 
РотФронт напомнил о моём общении с АСом. А разговор был о том, что субтильная медсестра не сможет вынести с поля боя крепкого мужика, если он без сознания. АС с РотФронтом сомневаются в этом утверждении, т. к. не пробовали этого делать. А у меня сомнений нет. Я пробовал. Проверить это утверждение может каждый легко и просто. Надо найти желающего товарища, одеть в плохонькую одежду, положить на землю с условием не шевелиться. Он раненый. У санитара условий побольше. Надо в одну руку взять пару 5-ти килограммовых гантелей на верёвочках (это оружие раненого и медбрата), лечь рядом с раненым и, не отрывая от земли ни одной из частей тела, протащить раненого по земле 300 метров. Ума должно добавиться.
Это преподаватель по тактике в военном училище нам так ума добавлял.
Ещё один эксперимент я пробовал под его руководством. Есть в армии такая развлекуха: преодоление полосы препятствий. В повседневной форме одежды её преодолевал каждый из взвода, за исключением двух двоечников около минуты. А вот если бойца вооружить как положено, становится интереснее. Вручается автомат, навешиваются штык-нож, лопатка, подсумок с патронами, сумка с гранатами, противогаз, ОЗК, фляга с водой, в вещмешок пара сух. пайков и цинк с патронами. Вот тогда полосу препятствий смогло преодолеть пятеро спортсменов минут за 10-15. Остальные выбыли из забега на разных этапах преодоления полосы. Чаще всего на стенку забраться не смогли.
В третьем наступлении наш взвод не участвовал. Только один взвод из потока попробовал и препод бросил это дело, пока бойцы живы. Это было преодоление водной преграды. Этих водолазов экипировали попроще. Повседневная форма, автомат, штык-нож, сумка с патронами, лопатка, противогаз, ОЗК. На полигоне у нас прудик был длиной метров 30. Вот его второй взвод и переплывал. Трое сразу отказались, как не умеющие плавать. Три четверти взвода, проплыв метров 5-7, вернулись на свой берег. Четвертушка отважно гребла до финиша. Трое из них чуть не утонули, нахлебавшись воды. Их спасали. Правда, оружие не бросили. С ним вместе тонули.
Благодаря этим ребятам я глубоко убеждён, что переплыть Днепр вплавь и ринуться в атаку из воды невозможно. Сколько бы кино об этом не показывали.
Ещё эксперименты я сам проводил. Но, это уже в стрелковом клубе, где я занимался пулевой стрельбой. При стрельбе из положения лёжа, с 50 метров, в кружок с пятирублёвую монетку, попадали 100 пуль из 100. А вот если бежать и стрелять, то в мишень формата А5, дай Бог 1 пуля из 100 попадает. Видимо, случайно. Так что смысл стрелять на бегу я вижу только в том, чтобы избавиться от патронов и понравиться начальству. Нанести урона врагу не удастся. То же самое касается стрельбы с бедра навскидку. Это я тоже проверял. С коня на скаку стрелять не пробовал, ничего сказать не могу.
В общем, это… с днём Победы нас. И что бы в боевых условиях всего этого попробовать не пришлось.
На плотах, лодках — да, а в шинелке-то…
Да и ладно. Главное -
«В общем, это… с днём Победы нас. И что бы в боевых условиях всего этого попробовать не пришлось.»
А, если плавать, то надо оружие и обмундирование на плотик сложить, и плыть как Чапаев, с одной рукой, толкая плотик перед собой.
В учебке над курсантами издеваются, в войсках все проще и серьезней.
вынести человека с поля боя не каждый сможет.
я, тогда(в 2008, выносив своего товарища с инфарктом по лестнице с восьмого этажа) еще быв о 110 кг собственного веса и довольно развит физически, не смог пронести его и четырех этажей.
сегодня во мне многим менее собственной массы, да и силы не те уже, не пронес бы.
годы, абенать. сказывается, де...
Германское командование зафиксировало 5,24 миллиона попавших в плен советских солдат. Из них 3,8 миллиона — в первые месяцы войны. Попавших в плен красноармейцев ждала страшная судьба: их убивали, и они умирали от голода, ран и эпидемий. Командование вермахта относилось к пленным демонстративно бесчеловечно.
Данные о численности красноармейцев, расстрелянных в плену или погибших от голода и болезней, расходятся. В последнее время в немецких работах приводится цифра два с половиной миллиона человек
23 июня 1941 года, на следующий день после нападения Германии на Советский Союз, глава МККК (Международный Красный Крест) Макс Хубер предложил Москве и Берлину посреднические услуги, чтобы СССР и Германия могли бы обменяться списками военнопленных. В те отчаянные дни Москва ни от какой помощи не отказывалась. 27 июня нарком иностранных дел Молотов подписал ответную телеграмму председателю МККК:
«Советское правительство готово принять предложение Международного комитета Красного Креста относительно представления сведений о военнопленных, если такие же сведения будут представляться воюющими с советским государством странами».
23 июля советский посол в Турции Виноградов отправил в Москву запись беседы с уполномоченным МККК, который рекомендовал Советскому Союзу ратифицировать Женевскую конвенцию 1929 года о защите военнопленных. Это позволит воспользоваться услугами Красного Креста, чьи представители смогут посещать в Германии лагеря советских военнопленных и требовать улучшения их положения. Разумеется, инспекции подвергнутся и советские лагеря для немецких военнопленных.
9 августа немцы разрешили представителям МККК посетить лагерь для советских военнопленных. Но продолжения не последовало, потому что советское правительство отказалось пускать сотрудников МККК в свои лагеря.
6 сентября посол Виноградов отправил в наркомат иностранных дел недоуменную записку. Он не понимал, почему Москва не отправляет списки немецких военнопленных: «Немцы уже дали первый список наших красноармейцев, захваченных ими в плен. Дальнейшие списки будут даны лишь после того, как Красный Крест получит такие же данные от нас». Майор госбезопасности Сопруненко, начальник управления НКВД по делам военнопленных и интернированных, приказал составить список на 300 немецких пленных. Но посылать его не хотели.
МККК предложил купить в нейтральных странах продовольствие и одежду для советских пленных и обещал позаботиться о том, чтобы посылки попали по назначению. Германия не возражала(Даже Гитлер не возражал!!!). В Москве интереса к этой идее не проявили.
Когда в лагерях началась эпидемия сыпного тифа, представители МККК пришли в советское посольство в Турции и предложили отправить военнопленным вакцину, если Москва возместит расходы. Ответа не последовало.
В ноябре и декабре 1941 года МККК отправил в Москву фамилии нескольких тысяч красноармейцев, попавших в румынский плен. Свои списки передали и итальянцы. Финны тоже были готовы обменяться списками. Но все требовали взаимности. А Москва не отвечала. Судьба попавших в плен бойцов и командиров Красной армии Сталина не интересовала, а давать какие-то сведения о числе немецких пленных он категорически не хотел. И уж вовсе не желал появления в лагерях НКВД швейцарских медиков.
Гитлеру это было только на руку. В конце ноября командование вермахта подготовило списки полумиллиона советских пленных, которые готово было передать швейцарцам. Когда выяснилось, что Советский Союз не намерен отвечать взаимностью, Гитлер распорядился прекратить составление списков и запретил пускать представителей МККК в лагеря, где содержались красноармейцы. Фюрер знал, сколько советских пленных каждый день умирало в немецких лагерях, и не хотел, чтобы это стало достоянием гласности…
Швейцарский Красный Крест многих бы спас. Выполняя просьбы других воюющих государств, МККК следил за распределением посылок с продовольствием в лагерях военнопленных; британские военнопленные получали в месяц три посылки — от голода и истощения они не умирали. Да и само появление представителей Красного Креста в лагерях заставляло немцев сдерживаться. Никто не находился в таком бедственном положении, как советские пленные.
В 1941-1942 годах красноармейцы попадали в плен сотнями тысяч.
Сталин не признавал сдачи в плен. В Советском Союзе не существовало понятия «военнопленный», только — «дезертиры, предатели Родины и враги народа».
Приказ №270 от 16 августа 1941 года, подписанный Сталиным, требовал от красноармейцев в любой ситуации стоять до последнего и не сдаваться в плен, а тех, кто смел предпочесть плен смерти, — расстреливать. Иначе говоря, вождь требовал, чтобы застрелились несколько миллионов красноармейцев, которые из-за преступлений самого вождя и ошибок его генералов оказались в окружении и попали в плен.
Ленивитц, извини, у тебя положу))))