Масквачи. Душевное излияние коренного москвича....(!!!Обилие ненормативной лексики!!!)

За**али. За**али тупые ублюдки. “Москва говно. Москвичи говно. А мы в своем Верхнепиз*юйске сцука крутые и образованные. А что бедные и все в дерьме - Москва виновата и еще это наша а*уенная такая позиция.” Я москвич в пятом поколении по маме и в седьмом по отцу. Х*й его знает - коренной или нет, да и не е*ет. Москва - мой город. Я не буду его защищать, он в этом не нуждается. Он уже давно всем все доказал и срать хотел на мелких пи*оров, которые пищат из засранного угла на мой любимый город. В грохоте его жизни этот писк не особо слышен. Просто зарисовки из моей жизни, которые связаны с моим городом и моей страной. А объездил я весь Союз и треть мира. Фтыкайте. А потом просритесь в коментах - какая-никакая, а терапия на ваши чахлые мозги.

“Ведь я знать его хочу и любить…”. А. Розенбаум. Еврей из Питера. Удивительная все-таки страна - Россия. Даже евреи в ней становятся чище и мощнее. Честнее, что ли. И им потом ни х*я общего языка с жидами в Израиле не найти. Русский дух даже в маланца проникает, даже против его воли. И вот поет еврей хорошие песни о России и, наверное, сам удивляется: “Ни х*я себе! Я же жид, б**дь, жид я! Какого х*я я об этой дикой стране песни пою, а не об Израиле?” Не понимает он ни х*я, что русским духом отравлен и это он за него поет. Интоксикация, на х*й.

Колька вернулся из Афгана. Все зубы железные, нервы закончились за полгода до дембеля. Весь в заживших язвах на ногах. Полевая артиллерия. Пытался адаптироваться к нормальной жизни. Ни х*я не помогло. Пил, еще раз пил, дрался. Плакал пьяный и скрипел зубами: “Как жить, бл*ди? Ни х*я мне здесь не понятно!” 23 февраля шел пьяный домой и замерз. Вырвался. Славка в Ташкентской учебке умирал от дезинтерии. Афган встретил как избавление и счастье. Вернулся с орденом и медалью. Но о войне никогда не говорит. Троих детей растит и говорит, что еще родит за то, что живой вернулся. А потом мы пьем и обсуждаем девок. О войне ведь - табу. Москвичи не служили в Афгане? А, бл*ди? Приезжайте. На могилу Коли сходим и еще сотен москвичей. Со Славой выпьете, посмотрите на шрам во всю грудь. И расскажете памятникам и Славе, что они на войне не были. Если глаза ваши бл*дские от земли оторвете.

Друг начальник. Спецом берет на работу иногородних ребят и девченок, потому что хочет помочь им прорваться. Так и говорит - у москвичей по рождению фора. Им помогать не надо. А вот тем кто из провинции надо помочь, если люди нормальные. Им и так трудно. Большинство оценивает и благодарно ему. Без жополижества. По человечески. А часть за его спиной на него срет комками. Вот эти - на всю жизнь гандоны. Они никогда москвичами и не станут, потому что - дух верхнепиз*юйский в них навсегда. Плебейский дух он страшный, черный как жопа негра и не вывести его никак. А вот первые - они и москвичами станут настоящими и пох*й где они родились. И срать на Москву не будут. Она им жизнь дала, друзей и существование нормальное. Мачеха, а лучше матери.

В Питер часто езжу. Люблю. Х*ли говорить - Питер он и есть Питер. От веселой, разнаряженной Москвы приезжаю к старому профессору Питеру. В старом пальто, но с огромной библиотекой. Хожу, молчу, смотрю на небо и Исакий. Дышу. Х*ли их сравнивать? Хорошо, что они есть и они разные. А где столица будет - вот уж на что наплевать. Не в этом суть. Две их у нас и ни х*я столичность не определяется местом кормежки е*аных депутатов и остального говна. Не в этом дело. А ведь убери один из городов - другой от тоски умрет. Как семейная пара. Живут - ругаются. А умрет один, второй на всю оставшуюся жизнь оденет траур.

Питерец коренной, богатый человек рассказал мне. Привез сына в Москву. Походили по Тверской, в тетрах были. Смотрели Кремль. Москву смотрели. И вот после этой поездки он мне говорит: “Питерец я до мозга костей. А вот вожу сына по Москве и от гордости мурашки по коже. Ведь какая Москва стала красивая! Столица! Не стыдно за нее перед сыном. Гордо. А Питер - это малая Родина на всю жизнь. И это не изменить никак.”

Друзья у меня по всему бывшему Союзу. Приезжают в Москву, останавливаются у меня. Живут, пьем водку, вспоминаем жизнь. И вот как-то один пьяный товарищ, который в Москве второй раз вдруг говорит мне: “Вот ты принимаешь меня, кормишь. Не похож на других москвичей. Остальные - все суки.” Бл*дь, разозлился я и говорю: “ Ах, ты ж гандон! Второй раз в Москве и все про москвичей уже знаешь. Так и не езди тогда к нам ни х*я. Сиди в жопе и оттуда лай.” Вот она - бл*дская натура провинциала. Приедет в гости, его накормят-напоят, а он насрет кучу в благодарность и едет к себе в е*еня рассказывать, какая Москва х*евая.

Начальник у брата на работе немец. Вызывает он его и говорит: “Давай снимай двух начальников отделов, поднимай им зарплату в два раза и посылаем одного в город А, а другого в город Б начальниками отделений”. Брат удивился и спрашивает: “На х*я, типа, из Москвы туда людей отправлять? Города ж большие! Что ж там - людей найти невозможно?” Немец ему: “Да за*бался уже! По пять-шесть менеджеров сменил, а все одно - спят на ходу и ни х*я не могут. Москвичей надо. Дело наладят - тогда поставим местного”. Дело не в том, что москвичи хорошие, просто работать как надо раньше других научились. Жизнь заставила. Вот отсюда и деньги - пашут все, а не пиз*ят.

По работе идут у нас переговоры с американцем. Он из Нью-Йорка. Потом, как и положено, пошли пивца-водочки откушать. Я ему рассказываю про жизнь и говорю, что на Москву у нас многие вы*бываются. Он как начал ржать! Говорит: “У нас та же х*йня. Америка Нью-Йорк не любит пи*дец как. Нигде в мире не любят богатых и успешных. Веселых и разбитных. Провинция это дело ненавидит, т.к. завидует ах*енна, только показать этого не может. Вот желчью и брызжет. А дай провинциалу работу в столице, квартиру, бабла. Он через год своих же будет гавном забрасывать.” Х*ли, менталитет такой. Мелкого гандончика. Кругозор маленький, умишко маленький, да злобненький. В массе своей. А потом из говна выберется вдруг Ломоносов. Прип*здует босиком в столицу и небо собой закроет. Только вот Ломоносов никогда на столицу не п*здел. Размах не тот и мозг не с вишенку.

Был в командировке в Тюмени. Встретил меня коренной сибиряк - огромный мужик с бородой, веселыми глазами и неуемным темпераментом. И вот поехали с ним на охоту. Он мне все показывает, волнуется, не замерз ли я, костер и еду сам готовит. В общем - как отец родной себя ведет. Мне уже неудобно стало и я говорю ему: “Слушай, я везде был, пуд говна съел, все сам могу. Что ж ты так меня опекаешь, аж неудобно”. Он смеется и говорит: “Я в прошлом гОде в Москве был и растерялся. Х*й знает, как себя вести, как в метро входить, куда бежать?” Хорошо друг-москвич со мной был. Все показал, со всем помог, всюду сводил. Так что в Москве - ты мне помогать будешь. Я там лох. А уж тайга - тут я главный. Сиди и слушай. В этом и сила наша русская. Друг другу поможем, не бросим, вместе все осилим". Настоящий человек. До сих пор дружим.

Да и хватит пожалуй. Много еще можно писать, да только на х*й? Нормальный человек и так уже все понял, а перед свиньями бисер метать - да пусть они в рот е*утся.

(C) ГЛЫМ - коренной москвич.