Новые Плюшкины против модернизации России.

Новые Плюшкины

Модернизации в России нет и быть не может, пока у власти находятся люди, личное благополучие которых полностью зависит от Запада

Ситуация, сложившаяся в сфере финансовой политики России, бредовая. Мы продаём нефть, получаем деньги, которые вкладываем под мизерные проценты в экономику Запада. А потом у западных же банков берём взаймы под куда более значительные проценты. В любой коммерческой фирме финансовый директор, который деньги фирмы вкладывал бы под 2-3-5 процента, а кредиты привлекал бы под 5,5 процента и выше, — этот финансовый директор проработал бы до тех пор, пока его операции кто-то не заметит. А в масштабах российского государства это, похоже, абсолютно нормальный подход!

Либералы — деятельные люди. Когда спрашиваешь конкретного либерала, что должен сделать человек, который зарабатывает много денег, но в перспективе он лишится работы, потому что все его умения быстро устаревают, либерал даёт абсолютно чёткий и правильный ответ: нужно вкладывать деньги в своё развитие, чтобы, когда изменится ситуация и придёт «чёрный» день, он для вас был бы не «чёрным», а таким же светлым, как и сегодня.

Когда же речь заходит о стране, оказавшейся в положении того человека, подход у либералов строго противоположный: имеющиеся деньги ни в коем случае нельзя направлять на совершенствование страны — нужно копить их на «чёрный» день!

Но если копить деньги на «чёрный» день, обычно они превращаются в гробовые деньги.

Мы должны хорошо понимать, что именно последовательный и целенаправленный отказ на деле, а не на словах от всякой модернизации России привёл к тому, что в результате кризиса ВВП России сократился на 8 процентов. А, скажем, в Китае тамошние экономисты рвали на себе волосы из-за того, что в ходе того же кризиса темпы их экономического роста упали с 11 до 8 процентов.

Наши уважаемые руководители, кажется, напоминают господина Плюшкина, жаловавшегося на своих людей, которые взяли мерзкую привычку каждый день «трескать». Но, когда я рассказал об этом сравнении товарищам, которые такую политику проводят, они страшно обиделись. И я понял: а ведь они правы, они радикально отличаются от Плюшкина. Плюшкин был искренен! Он морил своих крестьян голодом, но он морил голодом и себя. А у нас бизнес, связанный с теми или иными высокопоставленными товарищами, купается в деньгах — у этих людей лично всё в порядке.

В России сегодня осуществляются только те проекты, в ходе реализации которых можно разворовать бюджетные деньги. Все остальные проекты жесточайшим образом урезаются. Так что у нас очень неискренние Плюшкины.

На сегодняшний день неиспользуемые остатки средств на счетах федерального бюджета составляют 4,6 триллиона рублей. Из них в Резервном фонде — 745,7 миллиарда, в Фонде национального благосостояния — 2,6 триллиона, и 1,3 триллиона рублей — более четверти всех неиспользованных остатков — валяются без движения непосредственно в бюджете. При этом со стороны Минфина налицо упрямое стремление не допустить никакого дополнительного расходования денег.

У нас в своё время из Стабфонда был выделен Фонд национального благосостояния специально для того, чтобы этими деньгами покрывать дефицит Пенсионного фонда, когда этот дефицит станет большим. Имелось в виду, что на какое-то время денег хватит и за это время мы определимся, что делать с пенсиями. Но, когда дефицит Пенсионного фонда действительно стал большим, Фонд национального благосостояния распечатывать не стали. Вместо этого повысили социальные взносы, усилили налогообложение.

Это уникальная ситуация, она уже даже не прикрывается ложью о том, что распечатывание Стабфонда, рост бюджетных расходов якобы ведут к росту инфляции, потому что всем уже очевидно: инфляция у нас прежде всего вызвана произволом монополий.

Почему же государство последовательно и целенаправленно проводит политику на недопущение модернизации? Причем эта политика проводится с высочайшей эффективностью — я бы даже сказал, с мужеством и героизмом.

Для ответа на поставленный вопрос сначала нужно понять логику действия нашего государства. Многие образующие его чиновники искренне верят в то, что государство — это инструмент их личного обогащения, и ничего больше. Если вы занимаетесь государственным управлением в целях личного обогащения, то, грубо говоря, вы занимаетесь грабежом. Но, когда вы кого-то грабите, у вас нет никакого желания сделать так, чтобы ваша жертва модернизировалась и стала более сильной, наоборот — ваша жертва должна быть слабой.

Модернизация усиливает общество, повышает его энергетику, возможности, следовательно, модернизация объективно ограничивает возможности грабежа. Но это не надо правящей бюрократии!

С другой стороны, что значит развитие? Это значит, что нужно во что-то вложить деньги. То есть вместо того, чтобы я эти деньги украл и вывез в Швейцарию, или построил домик под Парижем, или ещё что-нибудь с ними сделал — вместо этого на них будут строиться какие-то дурацкие заводы, на которых непонятно кто будет что-то делать! Это нецелевое непроизводительное расходование денег с точки зрения человека, который рассматривает государство как источник личного обогащения.

Ну и самое главное: когда вы кого-то грабите, то у вас объективно нет и не может быть ответственности перед вашей жертвой. Вы в лучшем случае можете испытывать жалость к вашей жертве. Но ответственности перед ней у вас быть не может по определению. А значит, у вас нет никакой мотивации к действиям: зачем что-то делать, если можно ничего не делать и гарантированно замечательно себя чувствовать.

Кроме того, как только мы начинаем модернизировать страну, мы автоматически вступаем в конкуренцию с Западом. Если вдруг мы научимся сами делать, например, шариковые ручки, компания, которая экспортирует их в Россию, потеряет прибыль. Она тут же придёт к своему правительству и скажет: «Разберитесь с этими негодяями, которые отнимают наши деньги!» В ситуации, когда вся правящая «тусовка» России держит свои активы (не только деньги, но и семьи, любовниц и т. д.) в фешенебельных странах Запада или мечтает об этом, ссориться с Западом невозможно. Поэтому модернизация у нас проводится исключительно на словах. На деле её быть не должно, потому что иначе тот, кто держит сегодня мой карман в своих руках, завтра начнёт этот карман слегка сжимать, и мне от этого будет очень плохо.

В результате сегодня в России мы имеем ситуацию, при которой бизнесу платить налоги не то что бессмысленно, а вредно! Потому что если мы заплатим налоги государству, то эти деньги пойдут на модернизацию не нашей страны, а стран, которые прямо с нами конкурируют. Деньги российским правительством вкладываются в стратегических конкурентов России. И бизнесмен, который платит налоги своему государству, тем самым укрепляет своих стратегических конкурентов.

Я вполне допускаю, что в силу специфических отношений российского руководства с Западом деньги, которые Россия вложила в его финансовую систему, уже не вернуть. Представьте себе: в мире кризис, мне не хватает наличности и ликвидности. И вдруг кто-то у меня захочет забрать деньги, которые он мне ранее отдал. Это, безусловно, вызовет у меня негативную реакцию.

Разумеется, никого из наших руководителей, особенно в Минфине, нельзя обвинить в недостатке интеллекта. Если достаточно умный профессиональный человек последовательно и долго проводит совершенно невменяемую политику, это не значит, что он глуп. Это значит, что у него другая система мотивации. Поставьте себя на место западных финансистов: к вам приходит человек из России и вручает вам сотни миллиардов долларов на вашу поддержку. Причем, прокрутив эти деньги по вашей финансовой системе, вы их же отдадите в качестве кредита российскому бизнесу. В реальности так оно и есть: сколько мы государственных денег вложили в западные экономики, почти столько же наш бизнес должен внешним кредиторам. Это же огромный подарок западным экономикам! А за подарки принято отвечать взаимностью. И мы упираемся в вечную российскую тему — в коррупцию.

Таким образом, сегодня мы имеем дело с разрушительной политикой, которая проводится с небывалой для пореформенной России целеустремлённостью и эффективностью. Я думаю, что оздоровление российского государства, если суть процесса выразить в одной формуле, — это не только избавление России от коррупции, но и направление государственных денег на модернизацию России, а не её стратегических конкурентов. Потому что если эту политику начать осуществлять, то, с одной стороны, Россия станет подниматься, а с другой — люди, которые сегодня проводят разрушительную политику, будут вынуждены покинуть не только свои должности, но, я думаю, и Россию.

Михаил ДЕЛЯГИН,

директор Института проблем глобализации,

действительный член РАЕН, доктор экономических наук