Грозит ли нам расчеловечивание?

У каждого из нас в жизни случается «черная полоса». На работе не ценят, жена уходит к другому, фирма близка к банкротству и т.д. и т.п. Человек впадает в состояние, которое мы называем уже привычным словом «стресс».  Кто-то пытается выйти из него по старой традиции с помощью стакана, кто-то протоптал дорожку к психотерапевту или Кашпировскому с Чумаком, а кто-то стал членом религиозной секты.  

О феномене популярности различных сект много писалось, говорилось. Вроде бы убедительно показывался их шарлатанский характер. Но тем не менее количество людей, попавших в руки гуру, дервишей, пророков, по-прежнему немалое. Почему так происходит?  С этого вопроса началась беседа с  доктором психологических наук Виктором ГУЛЬДАНОМ, руководителем психологической лаборатории Московского областного центра социальной и судебной психиатрии, на счету которого свыше 35 тысяч судебных экспертиз. В том числе участие в качестве психолога-эксперта в давнем, но памятном процессе по делу руководителей одной из сект Мирзы и Абая.

-  В секты обычно попадают люди, которые  входят в группу риска, - с повышенной внушаемостью, страдающие депрессиями, с заниженной самооценкой и повышенной впечатлительностью, переживающие кризис среднего или пожилого возраста, не умеющие отвечать за свои действия, самостоятельно принимать решения. Чем более самодостаточна и автономна личность, тем менее она внушаема.

- Но эти пророки действительно помогали людям или нет?

- То, что они делали, можно назвать шоковой терапией. Другое дело, что все это было на любительском уровне. Когда мы проводили судебную экспертизу по делу об убийстве артиста Талгата Нигматулина, то особых способностей у Мирзы и Абая нашими методами не было обнаружено. Есть личностные особенности, которые позволяли манипулировать людьми. Человек очень внушаем при невысоком интеллектуальном уровне или в состоянии стресса. На этом строятся многие социальные механизмы - реклама, выборы. Когда требуется усилить стресс у населения  перед каким-либо событием, используются технологии внушаемости.  Я не сомневаюсь в том, что политика некоторых телеканалов, например, НТВ, четко направлена на усиление стрессов и эмоциональной дезорганизации, что ведет к усилению внушаемости. Человек уже не может не смотреть передачи с демонстрацией убийств, так как уже возник наркотический эффект таких программ. Возникает внутренняя потребность в защите, в доверии к каким-то авторитетным источникам. Секты - усиленная модель такого авторитетного источника. Во время стрессов обращаются в секты, чтобы найти самый простой выход из стрессовой ситуации. Если в Штатах люди стараются решить свои проблемы у психоаналитика, то у нас это принимает дикую форму - секты.

- Посмотришь американское кино - там люди проводят время или с психоаналитиком, или с адвокатом. Естественно, возникает вопрос, почему наши люди не идут к психотерапевту?

-  Нужно понимать разницу между лидерами сект и психотерапевтами. Одни пытаются закрепостить человека, другие его высвобождают. Так вот, наши психотерапевты в своем большинстве не склонны высвобождать человека от его страхов, стрессов по ряду причин. За счет клиентов психотерапевт усиливает собственную значимость. Также большую роль играют финансовые соображения. Зачем отпускать больного, если его можно «доить» и дальше. У нашего населения есть потребность в психотерапевте, но пока психотерапия не осознана им как услуга. Да и стоят такие услуги довольно дорого. Отсюда и любовь людей к сильным политикам, которые подавляют их страхи, вселяют уверенность.

- Кто же тогда у нас является клиентом обычного психотерапевта, а не политика?

- Образованные и обеспеченные люди. Другие им не нужны. И у адвоката, и у психотерапевта один и тот же клиент.

- А кто же ваш клиент, Виктор Викторович?

- Мой клиент в наручниках. Каждый день привозят в наш центр по 20 преступников. Я смотрю 4-5 человек. Убийцы, насильники, грабители. Сейчас наблюдается всплеск детской преступности, связанный с кражами мобильных телефонов. Этот вид преступлений легко раскрывается. Как правило,  задерживаются подростки на месте. Растет раскрываемость преступлений, что для милиции хорошо.  В УК есть норма, которая предусматривает освобождение от уголовной ответственности  подростков, достигших 14 лет, но имеющих отставание в психическом развитии. Вот этим мы и занимаемся, пытаемся разделить  малолетних преступников - подростков с криминальными установками - от личностей незрелых с игровой мотивацией поведения. Если есть набор признаков, что подросток не достиг в своем психическом развитии 14-летнего возраста, то уголовное дело закрывается. Эта норма в УК позволяет в какой-то мере сокращать криминальную базу в нашем обществе. Спасаем тех детей, у которых нет антисоциальных установок. Но наша работа была бы еще эффективнее, если бы повсеместно появились ювенальные (детские) суды. Введение такого полноценного института детских судов могло бы значительно улучшить криминальную ситуацию.

- Вы можете назвать муниципальные образования в области, в которых высокая или, наоборот, низкая детская преступность.

- Уровень детской преступности по всем городам и районам области примерно одинаков.  Могу назвать Дубну как город с минимальной подростковой преступностью.

- Я знаю, что вы занимаетесь первичной профилактикой наркомании. Насколько эффективна такая профилактика?

- Сразу хочу оговориться, что даже идеальный вариант такой профилактики не искореняет наркоманию, а только стабилизирует ситуацию. Например, было 100 наркоманов, но уже не будет 120.

- Что вы понимаете под идеальным вариантом?

-  Есть замечательные программы по первичной профилактике для младших и старших классов. Для младшеклассников в программе предусмотрены инструменты социальной прочности, которые повышают устойчивость к встрече с наркотиками, позволяют дать им отпор. Для старшеклассников предусмотрен мониторинг, ведется более прямая антинаркотическая работа - диагностика с целью предотвращения пристрастия к наркотикам. В каждой школе должны работать два специализированных психолога. Это, как говорится, идеальный вариант по минимуму. Но только при таком минимуме можно говорить о возможности контролировать ситуацию.

- В современном мире наркотики - не единственная мания. В список официальных заболеваний вошла игромания. На мой взгляд, скоро этот список пополнит интернетомания. Что вы можете сказать по этому поводу?

- Интернет - суррогатная псевдодеятельность. Нет реального общения, нет реальных эмоций.  Человек переходит на уровень внеличностного общения. Интернет - своего рода цивилизационная шизофрения: расщепляются эмоции, утрачиваются возможности сопереживания. Человек меняет свою природу. Это вирусное заболевание, которое сильно ударит по человечеству.  Возможное страшное последствие - расчеловечивание.

Беседовал Георгий ЯНС

18.218.135.227