Не губите дерева!

Не рубите, мужики, не рубите! Не губите дерева, не губите...

«Уважаемая редакция! То, что лес — наше богатство, — знают даже дети. И это богатство, естественно, должно принадлежать государству и людям в нем проживающим. Однако поправки к Лесному кодексу, одобренные правительством, фактически предусматривают введение частной собственности на леса зеленой зоны вокруг городов. Короче, они разрешают леса из Гослесфонда, имеющие рекреационное значение, передавать в пользование частным лицам. Нетрудно догадаться, чем это обернется для простого народа. Произойдет захват экологически ценных территорий общего пользования «новыми русскими». Увеличится количество заборов, а остальным — не то, что грибы собирать, даже погулять негде будет. И, в конце концов, что мы оставим потомкам?»

(Из письма в редакцию ветерана труда, пенсионера А.И. Смирнова)

Прокомментировать это письмо мы попросили директора Института лесоведения Академии наук РФ (с. Успенское) академика С.Э. Вомперского.

— Самое любопытное, что вы пришли за комментариями к специалисту, а он не имеет на руках ответственного документа, на который и стоило бы опираться при обсуждении интересующего вас вопроса. Есть несколько вариантов Лесного кодекса (лично я читал два), в разработке которых принимали участие разные учреждения – от Минприроды до Минэкономразвития. Я могу высказать свое мнение, опираясь на те факты, которые проходили в печати и на телевидении.

— И все же, Станислав Эдуардович, нам важно узнать ваше мнение об аренде лесов и передаче их в частную собственность.

— Пожалуй, начать надо с того, что в новом варианте Лесного кодекса, который еще не принят (пока приняты только поправки), нововведения, в основном, можно поделить на три группы. Первая группа вопросов связана с реформированием системы лесоуправления в стране. Вторая – с трендом в сторону увеличения и расширения частной собственности на владение лесным фондом страны. Третья – с так называемой арендой и лесной концессией.

И аренду, и концессию можно рассматривать как предтечу последующего более широкого внедрения частной собственности на леса. Аренда может быть рассчитана до 49 лет, у концессии этот срок продлен до 100 лет. Смогут ли сегодняшние госорганы следить за соблюдением условий договоров такого длительного лесопользования? При банкротстве арендатора кто покроет расходы на лесовосстановление? Сложно предвидеть, что из этого получится.

Сразу скажу, что аренда в тех вариантах кодекса, которые мне довелось читать, предполагает через 10-15 лет приоритетное право арендатора оформить все арендуемое в частную собственность, если нет замечаний по договору аренды.

Получается так: если концессия предполагает продажу лесного ресурса, то аренда – более широкий спектр использования, вплоть до сбора грибов, растений, строительства спортивно-развлекательных комплексов.

— И рубки леса тоже?

— Да, но главное не это. Теперь разрешается до 10 процентов арендуемой территории застраивать. И не видно ограничений по лесам, в которых располагаются особо охраняемые территории. Предполагается широко использовать леса первой группы, что затрагивает святая святых – охранные леса. Большая беда не в том, что там грибы пособирают или частник срубит дерево, а в том, что эта территория переходит в частную собственность, и владелец через определенный промежуток времени может превратить ее во что угодно.

— Иными словами, приоритеты частной собственности начинают преобладать над общественными интересами, которые олицетворяют общинное происхождение России?

— Мы меняем вид пользования территориями. Когда она переходит в частную собственность, то по нашим законам хозяин может огородить ее забором. Это вам о чем-то говорит? Причем самое интересное, что запрет несложно обойти при переводе земель из одной категории в другую. Ведь раньше для перевода земель особо ценных, социально ориентированных, особенно значимых из одной категории в другую требовалось решение правительства. Теперь такого решения не надо. Сдала местная власть землю в аренду, и по истечении срока арендатор имеет приоритет в праве собственности на эту землю.

— Выходит, впрямую можно обойти закон? Лесной кодекс у нас не стыкуется с Земельным, оба они, в свою очередь, — с Водным и так далее.

— Понимаете, обозначена какая-то вещь, а как она делается, определяется федеральным или областным правительством. Где этот порядок, где подзаконные акты? Мы создаем поле для злоупотреблений. Нет четкости, нет состыкованности. Я имею в виду всю систему лесопользования и, в частности, аренду как предтечу частной собственности.

— А что вы думаете относительно концессии?

— То же самое, что и об аренде. Отдаем леса в концессию надолго и исходим из того, что все концессионеры у нас законопослушные, что все правила соблюдаются, что лесхозы благоденствуют и все выполняется, как написано. Как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Опасность заключается в том, что в концессию и аренду социально менее ценные, несырьевые участки, брать не будут. И местная власть поставлена в такие условия, что если она заинтересована получить по тендеру прибыль в бюджет, то надо выставлять хороший товар. Если говорить о заготовках леса, то должны быть пути для транспортировки, чтобы клиентам не надо было бы вкладывать деньги в инфраструктуру. Будут выбираться самые лучшие леса.

А ведь идея концессии и аренды заключается в том, чтобы снять с государства затраты, поднять и восстановить лесопромышленный комплекс. Он, приватизированный, лежит на боку, а лесной фонд — у государства. Теперь говорят — дайте нам побольше, чтобы нашелся добрый дядя, который оживит его. И этим дядей окажется концессионер при условии концессии на 100 лет. Он будет работать с размахом и хорошо. Кроме того, за концессию выступает тот факт, что концессионерами должны быть крупные лесопотребители, целлюлозно-бумажные комбинаты и так далее. Но кто запретит давать лес мелким предпринимателям, у которых с одной стороны нет такой материальной базы, но которые ухватили кусок и «лопнули»? С кого вы потребуете восстановление территории, когда «хозяева» уже обанкротились? Причем по всем правилам. А леса-то нет. Кто будет восстанавливать эту пустыню? Мы с вами своим подоходным налогом?

— И все же, Станислав Эдуардович, вернемся к вопросу о частной собственности.

— Мировой опыт показывает, что частные леса не открывают особых перспектив, если работают государственные леса. Соотношение этих лесов отражает конкретную историю народа, его ментальность. В Канаде большинство лесов — государственные, в США и Финляндии – частные. Кстати, в Финляндии с 1 гектара получают в 2-2,5 раза больше древесины, чем мы. Но это притом, что население здесь законопослушно, территория маленькая и легко контролируемая, в госбюджете лес является одной из главных статей экономики. Здесь пшеницу не удобряют, а вот лес удобряют.

У нас одним из главных экономических промахов является то, что, мы торгуем сырьем, крупным лесом. Продаем «кубик» по доллару, который за границей после обработки древесины превращается в сто. Сверхприбыль уходит из страны. Так будет и при частнике. Еще чем плоха частная собственность. По объективной внешней природной реальности лес имеет большой цикл восстановления. Какой капиталист будет вкладывать деньги в столь долгий срок? Да и банк ему на такое время кредит не даст. И как бы вы ни взывали к гражданской позиции, ни один собственник не будет «зарывать» деньги на сто лет.

— Отсюда можно сделать вывод, что деньги, вложенные в лесное хозяйство, неэффективны в частном секторе?

— По моему мнению, да. Приведу один исторический пример. Столыпина хвалят как реформатора. Он раскрепостил от общины крестьян. Но именно в это время мы потеряли на юге порядка 35 миллионов гектаров лесных территорий. Потому что крестьянину, который получал отруб, надо было строиться. Все вырубили. И только в советское время леса центральных и южных зон были восстановлены.

Нельзя бросаться из крайности в крайность. Я не против частной собственности. Я за разумное регулирование, адекватное нашей стране, нашим масштабам. Кто возьмет в частную собственность плохие леса? Останутся у государства? Кто будет заниматься полезащитными лесополосами, которых в сталинское время было создано на 3,5 миллиона гектарах и которые создали условия для стабильных урожаев? Поэтому все неудобья, все, что нельзя продать в рекреационное пользование или на сырье, частник в собственность брать не будет. Притом, что в северных районах доход, получают от рубки леса, а в южных это убыточно, здесь больше занимаются лесоразведением. Государство этот вопрос может регулировать. Частнику вряд ли будет до этого дело. Его будет интересовать только прибыль, а дальше — хоть трава не расти.

Нет, я не отвергаю частную собственность, но здесь вопрос требует более глубокого, внимательного, дифференцированного подхода. Резкие движения в таком вопросе при сегодняшней коррупции и воровстве недопустимы.

Мое убеждение: с этим не надо спешить. Нужно постепенно регулировать законы, думать не только об экологии, но и о той среде, в которой живем. Ее просто необходимо оберегать законодательством. И если властные структуры не будут руководствоваться этими задачами, то вся система законов будет работать только во вред государству и народу.

— Благодарю вас за беседу и думаю, что к этой теме мы не раз еще вернемся.

В.РОГОВИК.

3.147.36.106