«Одинцово-ИНФО» создает специальный раздел для художников

Не так давно у нас появилась новая землячка. Нет, это не статья об одинцовском роддоме :). Просто – приехал, купил квартиру, построил дом, вот уже и земляк, и сосед – а как же иначе? С Анной Леон, переехавшей в наш город несколько лет назад, мы познакомились в Одинцовском историко-краеведческом музее (доме Якунчикова), где прошла персональная выставка этой художницы. Она назвала ее «Графика тихая» и выбрала как эпиграф ахматовскую строчку: «Настоящую нежность не спутаешь ни с чем, и она тиха…».

Разговорились, в том числе и о том, какое средство массовой информации я представляю. «Интернет-портал «Одинцово-ИНФО»? Замечательно! А можно разместить на ваших страницах мои работы?»

Почему нельзя… Можно. Если есть разделы для одинцовских фотографов, литераторов, почему не быть еще одному – для художников? И раздел создан, первой ласточкой в нём стала Анна Леон – заслуженно, как автор идеи. Раздел открыт – присоединяйтесь, уважаемые творцы! Радуйте нас тем, что выходит из-под вашей кисти, карандаша, резца, кусочка угля, стилуса графического планшета или просто ваших рук. Присылайте работы и информацию о себе на адрес lych@odintsovo.info, специально для вас и ваших работ будет создана специальная страница. Кстати – открытая для комментариев, поэтому вы сможете получить прекрасную возможность общения с ценителями (или критиками) вашего творчества. Не исключена возможность того, что кто-то захочет приобрести картину вашей кисти - собственно, а почему бы и нет? Искусство должно ПРИНАДЛЕЖАТЬ народу... :)))

Посмотреть работы Анны вы можете здесь.

А вот рецензия на работы первого художника в нашей виртуальной художественной галерее, её написал искусствовед Михаил Гладилин, научный сотрудник Пушкинского музея-заповедника в Захарово:

"Первое мое впечатление от рисунков – какая легкость и стремительность руки, и при этом точная, сжатая и обостренная характерность образа! Так, должно быть, работает дирижер волшебною палочкой, в точности следуя за настроением музыки…

Потом, проходя по выставке Анны Леон, видя самые разные циклы на самые разные темы, я все более удостоверялся в её художнической чуткости и проникновенности, в желании поймать на лету только им свойственное переживание, их главное одушевление.

Основой ее графического искусства является рисунок - по-своему тщательный, цельный, всегда обобщающий, то психологически и ритмически напряженный, то очень тонкий и гармонически чистый. Сама Анна называет имена двух мастеров, на чьих работах училась: это французский классик Жан-Огюст Доминик Энгр и современный армянский рисовальщик Рудольф Хачатрян. Действительно, волнующая власть линии и контура, лаконизм формы и сила избранной позы, подобно скульптурному монументу, роднят её с классическим искусством. Но по темпераменту и быстроте, по натиску и открытости чувств она экспрессивна и композиционно свободна. Одним словом – современна.

Анна – замечательная портретистка. Вот карандашный «Портрет Мухаммада Тамхиди», тегеранского интеллектуала и дипломата: пластически четкая и мягкая моделировка головы, воздушно спадающие волосы, указание крутого лба и орлиного носа, внимание к волевому взгляду – все это создает образ сильной и неординарной личности. Каждый раз манера меняется, следуя найденным особенностям характера: «Портрет Бунина» выявляет утонченную, волевую и аристократическую натуру писателя, а «Портрет Достоевского» произведен мерцанием и сгущением пятен как соответствующих его внутреннему противоборству. И, конечно, удивляет способность Анны, столь необходимая именно графику – чувство самой бумаги, ее цвета, когда чистая поверхность превращается… в объем, в глубину, в зримый и ощущаемый свет.

Скажу еще об одном достоинстве ее портретов – говорящий взгляд, всегда свой, родной, самый главный, выношенный или выстраданный судьбой. Именно судьбе русских людей, скорбной и неизбежной, посвящены образы «Москва времен юности Достоевского»: изображение убогих и больных, кого мог видеть юный Федор в Мариинской больнице на Божедомке, где работал врачом его отец - тема необычная и редкая в подробно разработанной иконографии великого писателя. Здесь выявлена тихая и бедственная жизнь людей, несущих чистоту и верность.

Еще одна серия работ, ее даже хочется назвать сюитой - так по-музыкальному выразительно и виртуозно она исполнена – «Бедуины». На чуть желтоватой бумаге всего несколькими отрывистыми линиями создается иллюзия тягучего и бесконечно протяженного ландшафта с двумя-тремя пальмами, под которыми расположились в молитве или для приготовления чая обитатели пустыни. Активная и предельно скупая манера рисунка, с недосказанными деталями и воображаемыми формами, психологически разнообразная и живая, контрастирует с неподвижными позами, столь привычными для этих неторопливых созерцателей. Самое человечное в фигуре - лицо, руки - выделяется из пейзажа, но фигура словно срослась с вековечной статикой бескрайного и пустынного. Здесь еще одно качество художницы: видеть связь человека с окружающей природой, их единство, их достоинство и простоту, покойное и размеренное существование. Эти рисунки можно было бы отнести к путевым зарисовкам – однако, они созданы, как это ни поразительно, из воображения. И недаром на выставке рядом с «Автопортретом в персидском зеркале» висел «Портрет Паоло Коэльо» - читаемого во всем мире автора «Алхимика».

 И в чем-то, похоже, как своего рода «алхимия вживания в иные миры», рождался цикл «Тува зовет!» - он посвящен древнему и самобытному народу, обитающему в самом центре Азии, на прародине тюрков в Саянах. Это уже не «путевые заметки»: тувинская серия более обстоятельна и этнографична, разножанрова, в ней есть листы сложные по композиции, ярко экзотичные по цвету и очень конкретные. Оказывается, в доме художницы нередко звучит тувинская музыка: горловое пение, древнетюркские инструменты, пронзительный хомус…. В этой атмосфере ее супруг, искусствовед и журналист «Радио России», Сергей Маркус пишет первую в своем роде научно-популярную книгу «Тува: словарь культуры», заказанную издательством «Академический проект». По его просьбе Анна сначала рисовала национальные музыкальные инструменты, а потом и сама увлеклась всем тувинским. Даже стоящий в центре Одинцово Муниципальный выставочный зал называет теперь «наша юрта»…

Я думаю, их взаимный интерес к иным культурам по характеру своему является почвенническим и творческим, позволяющий существовать в ином качестве и состоянии - не бегство от современной цивилизации, а многоликое перемещение во времени и пространстве одновременно художника и исследователя. Они находят по-новому себя среди других, и приносят другим самих себя. Такая вот очевидная миссия диалога, взаимного проникновения культур.

Тувинские пейзажи на красноватой или синеватой бумаге обрели пряный густой колорит – в них слышна единая мелодия гор, юрт, животных, людей. Цвет стал подобен свету, он разлит по ночному или закатному пейзажу, сверкает причудливым контуром, горит огнями на склонах гор, на крутых боках лошадей и верблюдов, на рогах оленей. Здесь законы кочевого Бытия, природной мировой данности сочетаются с индивидуальной человеческой жизнью - ее Бытом, хозяйствованием и созерцательностью. Это в особенности заметно в тувинских портретах, выполненных углем с добавлением сангины: полуфигуры на переднем плане, с пластически достоверными лицами и руками, и чистыми контурами одежд напоминают мне манеру мирискуссников, в частности, Сомова или Бориса Григорьева, даже Бакста или Малявина. В таких портретах человек царственно выделяется на фоне природного окружения с высоким горизонтом - так именно человек становится по ренессансному «мерой отсчета» и святынею этих первобытных мест. Натюрморты же из Тувы иные: они как раз посвящены культовым предметам и раскрывают первооснову сакральных переживаний самих кочевников.

«Тишина – это не пауза и не пустота, - считает художница, - Это состояние, когда можно что-то рассмотреть, вдуматься, пережить. Наконец, только из внутренней тишины у зрителя рождается встречное творческое желание». Потому и выставка в Одинцово получила название программное и с ясной интонацией – «Графика тихая».

С детьми

В том же настроении написаны серии «Игрушки моего детства» и «Домашние цветы», но здесь иная техника – это многоцветные пастели. В натюрмортах - сильно придвинутое на передний план изображение, сжатая и срезанная композиция, динамичный фон уже предлагают активное и беспокойное восприятие. Игрушки, плюшевый Мишка или глиняная фигурка душевно оживлены и видятся как персонажи какого-нибудь драматического повествования. Именно эти работы пользовались всеобщим одобрением у детей и их мам, вспоминавших собственные детские пристрастия. Да, в каждом взрослом дремлет в глубине вся нежная память о любимых медведях и куклах…

Глядя на этот цикл, мне пришла идея попросить Анну выполнить для нашего музея в Захарово, который сосредоточен именно на детстве Пушкина, особую серию, посвященную игровой культуре пушкинской поры. Заместитель директора по научной работе Надежда Ивановна Дровецкая сформулировала этот замысел шире, и мы определили: к концу 2006 года предлагаем ей сделать у нас в Вяземах выставку «Русская дворянская детская игрушка». Но для этого надо будет изучать материалы в запасниках музеев и в книгах, а – главное – вжиться в эпоху!

Но вернусь к выставке. Еще беспокойнее, чем драматичные игрушки, выглядели на «портретах-натюрмортах» оконные домашние цветы: они выкручивались на зрителя и выстреливали синими и красными стеблями-иглами. И, как ни странно, в такой же, как бы хаотической, манере и с похожим настроением борьбы и гибели нарисовала Анна старые деревянные дома в серии «Уходящее Одинцово» - они отживают свой век, но все еще хранят былую рукотворную красоту и прелесть. Их скоро снесут, но не придется ли вскоре локти кусать и заново строить что-то «в русском стиле»? Ведь не может же наша древняя земля быть глобалистски однообразной, неким типовым всемирным «Сити»?

Радуюсь за художницу: на свое «тихое слово» она получила отклик. Во-первых, два листа «Уходящего Одинцово» теперь будут в постоянной экспозиции музея. Во-вторых, Председатель Комитета по делам молодежи, культуре и спорту Администрации Одинцовского района Е. А. Будкина выдала ей Благодарность, в которой сказано: «Эта выставка не только прекрасно отразила яркий талант художницы, но и оказала благотворное влияние и имела познавательное значение».

                         Интервью

Третье: журналист Ольга Винтер с Одинцовского ТВ планирует снять летом фильм об Анне-художнице. Наконец, четвертое: спонсор Краеведческого музея, глава НППО «Интеркомп» Валерий Федорович Кудряшов попросил Анну нарисовать пастелью «Портрет Василия Ивановича Якунчикова», выдающегося промышленника и мецената рубежа 19-20 веков, отца замечательной художницы-мирискуссницы Марии Якунчиковой-Вебер. Это знаковый заказ – ведь музей расположен в «Доме Якунчикова» (здесь была контора кирпичного завода, построенного Василием Ивановичем, а кирпичи отсюда шли, в частности, на строительство московской Консерватории). Выполнить портрет молодого денди, учившегося экономике в Англии, а потом на родине развивавшего и производство, и культуру – большая честь для художника. Это знак общения поколений. Передача эстафеты, традиции. И вот теперь при входе в «Дом Якунчикова» каждый… встречается с ним – он глядит на нас с портрета Анны Леон.

Труд художника из всех творческих занятий, пожалуй, самый молчаливый. И графический мир Анны, в котором много места отведено пространству чистого листа, обладает этим таинственным свойством тишины и умолчания. Не из слов и звуков рождается рисунок или картина, но и словами и звуками исполнены они. А остальное... молчание".

Одинцово, 2 мая 2005 года.

3.148.108.144