Приносящий

Посвящается Юле

 

 

 

***

 

«… не знаю, что мне делать. Танька пришла вчера вечером без звонка, без приглашения. Начала чушь пороть, и так несколько часов. Голова пухнет, утро, спать хочется ужасно. И не выгонишь ее, стерву, цепкую журналистку. Все же когда-то была любовь. Хорошо, что Ленки нет, две недели уже у мамы. Поссорились… А то бы тут сейчас были женские бои без правил».

Сергей вздохнул, сохранил файл и подумал: нет, этого я в блог постить не стану. Даже «под глаз» прятать не стану. Мало ли. Лучше как обычно, в дневнике, в самой дальней папочке. Там и так мусора полно, пусть и эта запись валяется.

Татьяна вышла из ванной с красными опухшими глазами, вытащила сигарету.

— На кухню иди курить, — в сотый раз терпеливо велел Сергей. Хотя толку-то. Все равно уже вся квартира пахнет пепельницей.

— Так ты отдашь мне Ленчика? — глухо спросила Таня. Затягиваясь дымом. Тоже в сотый раз.

— Ну сколько тебе повторять, он человек, а не вещь. Как я могу тебе его «отдать»? И потом, он преступник. Убийца. Должен сидеть.

— Чушь. Ты сам в это веришь? Три месяца уже держите его, а доказательств никаких. Он не убивает никого, он… Я не могу тебе, тупому, этого объяснить. Ты все равно не поверишь… И вообще, ты мент или кто? Ты можешь вывести его из КПЗ.

— Он сейчас в больнице, в отдельной камере. А я всего лишь стажер в следственной группе, — ответил Сергей, борясь с желанием послать Таньку куда подальше. Любовь любовью, но всему есть предел.

Он заварил себе чаю в большой белой чашке. И надо же было ему вляпаться в это дело!… Сам виноват. Мечтал всех поразить: вот я какой умный сыщик, нашел террориста!

Началось все с изучения статистики преступлений по городу. Сергей Марчук вгрызался в сводки, потому что больше было не во что. Остальное сплошная рутина, и пусть ею штатные следователи занимаются. А он должен себя ярко проявить, чтобы его всерьез приняли в группе. И нашел! Сопоставил несколько случаев бытовых смертей, на первый взгляд ничем не связанных. От взрыва газовой плиты, от инсульта, от падения со стремянки с переломом основания черепа, от отравления кислотой… Всего почти полтора десятка. Ничего необычного стажер вначале не обнаружил, кроме одного: все происходило в последние месяцы в одном районе. Но обнаружить что-нибудь еще очень хотелось. Ночи не спал, читал дела, перелопатил сотни фамилий. И наконец… В нескольких случаях свидетели видели незадолго до происшествий одного и того же человека. Марчуку пришлось поездить, осторожно порасспрашивать. Повезло — в одном охраняемом доме всех входящих записывали по документам. Так и обнаружился этот Дробот Леонид Иваныч, 83 года рождения, курьер почтового отделения Московского района.

Посмотрел Сергей издалека на этого Дробота — ну ничего…

 

***

 

«… ходил за ним целую вечность. Месяц, два? Я уже не помню. Не знаю, что я так в него вцепился. Интуиция… Хватило ума на службе пока не докладывать, чтобы куратор, который стажеру положен, не начал надо мной потешаться. Но я-то уверен: этот парень профессиональный убийца. В свободное время пас его. Поначалу разочаровал меня Дробот — дурак дураком. Может, хорошо притворяется? Круглая лысая башка, рыбьи пустые глаза, и вообще он типа инвалид. Но странный. Хромает на обе ноги, при этом разъезжает на велосипеде. Тупой, как валенок. Тетки на почте говорят жалостливо «Наш Ленечка». Больной, говорят, парнишка. Ничего не помнит, как в бразильском сериале. Свое имя и то с трудом. Ходит с запиской-памяткой, где он живет и все такое. Но добрый и…»

Сохранить, закрыть запароленный от греха файл. Чтобы никто не прочитал.

Ага, «добрый»! Сергей ходил за Леонидом осторожно, как в лучших детективах. Когда тот на велосипеде — лейтенант на машине. Записывал все адреса, куда курьер доставлял посылки и бандероли. В месяц двадцать пять адресов. И в пяти квартирах вскоре погибли хозяева!

Марчук сделал стойку, как охотничий пес. Он подделал удостоверение и сделался не стажером, а «членом особой следственной группы при…» Победителей не судят, надеялся он. Хитростью, обманом и флиртом с секретаршами в прокуратуре получил доступ ненадолго ко всем пяти делам. После этого, разгоряченный успехом, отправился к шефу, полковнику. Тот посоветовал пройтись по всем адресам, куда курьер приносил почту. Оказалось — ничего. Там живут, как жили. А в эти пять адресов его никто не посылал! Никто никаких посылок или бандеролей не получал, книг и газет не заказывал. Выходит, он приходил специально, чтобы их убить! Причем так хитро, чтобы смерть казалась случайной.

Вначале Дробота, конечно, повязали и закрыли. Марчук ходил героем дня. Но быстро выяснилось, что парень — полный придурок и ничего не помнит. Нескладно как-то вышло. Сомнений нет, злодей причастен к смертям. Но молчит. А без признания — пустышка, и доказательств никаких. Только совпадения. Мотивов у убийств нет… Что делать?

Вот в этот период Сергей с Ленкой и поссорился. Ей надоело, что молодого мужа нет с утра до ночи. А объяснить же нельзя. Вспылила. Наговорила дерзостей — и к маме. Ничего, вот дадут Сергею награду за поимку опасного террориста, она вернется. Поймет, чем он занимался!

Однако дело зависло. Начальство в сторону Марчука хмурилось. Куратор, лейтенант, забежал однажды на минутку во время очередного допроса.

— Да что ты с ним цацкаешься? — спросил. — Дай я.

И начал его хитрыми, с подковыркой вопросами бомбить.

Но Дробот на все отвечал «Не знаю» или «Не помню». Как всегда.

— Ты хоть что-нибудь помнишь? — сердился уже куратор. — Кто твои родители? Где ты работал до почты? Учился?

— Не помню.

— Кто тебе велел ходить по адресам, где умерли люди? Как ты их убивал? Зачем?

— Я почту разношу. Никого не убивал…

Куратор вдруг резко ударил Дробота под дых. Тот захлебнулся словами, вытаращил глаза. Сергею стало неловко. Он знал, конечно, что это все делают, но сам надеялся избежать такого. Зря…

— Старики… — просипел Дробот. Его белесые глаза потеряли рыбьи очертания, сделались чуть осмысленнее.

— Что?! Кто старики? Какие старики? Говори!

Но тот уже замолчал и вернулся в прежнее состояние. Куратор хотел двинуть подследственного еще разок, но Сергей попросил его уйти и не мешать. Презрительно хмыкнув, лейтенант…

 

***

 

«… таки достала. Звонила, умоляла привезти Ленчика хоть на часок. Рыдала в трубку, потом пригрозила, что настучит Ленке, будто мы до сих пор любовники. Хотя мы давно, еще до нашего с Леной знакомства… Вот сука. Пришлось согласиться. Но я поставил условие: объяснишь, Танька, зачем тебе этот преступник. А потом началось странное. Заехал в психушку, а мой подследственный не заперт, свободно расхаживает. Я предъявил, сказал что забираю — ух, как они расстроились! А главврачиха семенила за мной до самой проходной, кудахтала, что пациента нельзя отпускать, ему будет хуже… Врала, видно. Ну вот кто мне объяснит, зачем им этот злодей?»

Злодей выглядел совершенно безобидно. Озирался, но вопросов не задавал. Сплошное равнодушие на лице. Неприятный тип, и в то же время… Что-то такое в нем есть.

— Ты не понимаешь, Серый, какой это ужас, когда пропадает кураж, а ты уже на вершине и должна соответствовать! — Татьяна прикурила вторую сигарету. — Это как оказаться голой в толпе.

Они сидели в кафе. Татьяна притащила с собой ноутбук и с надеждой посматривала то на него, то на Леонида.

— Я начала писать свою вторую книгу, злосчастный роман на конкурс «Лавры». Который прокляла сто раз. Роман, а не конкурс. Ну не шел он у меня. И на телевидении уже косо посматривали, уже вызывали к начальству и сочувственно разговаривали. Три проекта зависли, потому что я не могла выдать ничего креативного! Быть просто ведущей? Открывать и закрывать рот перед камерой? Нет, я так не могу…

И тут она случайно познакомилась с Ленчиком. Сидела у фонтана на десятом этаже бизнес-центра, думала: прыгнуть вниз сейчас или погодить еще немного. Тут он присел рядом, начал что-то бормотать. Она вначале хотела отодвинуться, потом расслышала: парнишка утверждает, что у нее все будет хорошо. Странный. Как он узнал? Может, познакомиться хочет, переспать? Но от секса у нее уже давно вдохновения не возникало. Вдруг она почувствовала, что ей действительно хорошеет, достала из сумки ноут, начала…

— Он ушел. Я еще полчаса писала, а потом ручеек иссяк. Будто кран завернули. Я думала, думала — и поняла: это он меня вдохновил! Помчалась вниз как сумасшедшая. Мне повезло, чудак неторопливо отстегивал свой велосипед от решетки…

Она притащила его к себе. До вечера успела настрочить сценарий и еще идеи для трех передач. Выспросила адрес и отпустила: не жить же с ним. А на следующий день его задержали.

— Ну ладно, хватит болтать. Вы так посидите, а я поработаю. — Татьяна открыла комп и ударила по клавиатуре, как заправский пианист.

Сергей еще никогда не чувствовал себя таким растерянным. Ну Танька и наговорила… Дробот притягивает удачу к тем, кто находится рядом с ним?! Фантастика! Нет, просто похоже на правду. Так бывает, когда подстраиваешь факты под нужную версию. И еще совпадения. В жизни вообще уйма совпадений.

Но в глубине души стажер Марчук чувствовал: правду она сказала. Ох, правду. Иначе эта стерва не стала бы так убиваться за Ленчиком своим. И тогда как прикажете это понимать? Нет, нет и нет! Все-таки здесь подвох. Один и тот же человек не может приносить и гибель, и удачу! Что-то мы тут недоглядели.

Они уже ехали обратно. Сергей продолжал ломать голову и в задумчивости все сильнее давил на газ. Ничего, тут можно, улица с односторонним движением, спальный район…

— Помедленнее, пожалуйста, — вдруг сказал Леонид.

Ишь, проснулся, сонный урод. Что с ним делать, вот еще задача! Посадить не за что. Отпускать — страшно. Снова начнет ходить по каким-то, только ему одному ведомым адресам. И сеять смерть. Надо что-то придумать. Как-то так Ленчика полуприкрыть, чтобы ограничить, и в то же время…

Вдруг Сергей осознал, что он на полном ходу выскочил на улицу с двусторонним движением, и, не успев среагировать, мчится по встречке. А навстречу — здоровенный самосвал.

… Нет!

Не сейчас!

Я не хочу…

Он не успевал отвернуть. В черепной коробке зажглась яркая картинка: груда металла, кровь, куски плоти. Секунды замедлились. Оставалось только…

 

***

 

«… как Ленчик, мучительно напрягшись и выгнувшись, словно эпилептик, судорожным движением челюсти поводит как-то вбок. Секунды еще больше замедлились. Самосвал уже был перед моим бампером, и вдруг один его бок сделался вогнутым, словно в мультфильме, деформировался. И вот этот вогнутый, косой на один бок, карикатурный самосвал просвистел навстречу с безумным ревом сигнала — и пропал сзади. Никогда в жизни я себя не чувствовал так жутко. И, кажется, до сих пор не пришел в норму…»

Сергей, весь мокрый, словно из душа, плавно отвернул вправо, еще, притормозил, медленно остановился у тротуара. Помолчал. Потом повернулся к пассажиру.

— Было страшно, — виновато сказал Ленчик, тяжело дыша.

Ну да. Конечно! Ему было страшно, видите ли!

— Я знаю, это не по правилам. Но мне нельзя… — продолжал тот.

Сергей схватил его за плечи, вытолкнул из автомобиля наружу, вылез сам и изо всех сил начал трясти.

— Кто ты? Отвечай! Кто?! Откуда ты такой взялся?!

Нет ответа.

Тоскливо стало на душе у младшего лейтенанта Марчука. Тоскливо, тошно и страшно до обморока. Мир переворачивался то ли вверх ногами, то ли другой, тайной своей стороной. А таких тайн еще недавно мечтавший о них сыщик не хотел. Бросить этого инопланетянина здесь, и бегом в свой, привычный мир…

На противоположной стороне улицы остановился джип, большой, как бронетранспортер. Из него лениво вышли два парня в черных костюмах и направились было к Марчуку с Дроботом. Но пролетавшие автомобили мешали. Тогда один из них поманил пальцем. Не лейтенанта, курьера.

— Поехали с нами!

Леонид не отреагировал никак. Марчук сразу достал свое удостоверение, показал через дорогу.

— А вы кто такие? Он у меня под стражей.

Один из парней тоже показал какой-то залитый пластиком прямоугольник. А второй назвал некую фамилию, и Марчук вздрогнул, как от удара током.

Надо же, какие люди к нам, смертным, снизошли с Олимпа! У этого человека денег в годовом обороте столько, сколько в бюджете нескольких европейских стран.

Двое подошли, не глядя на Сергея, будто его здесь не было. Но остановились поодаль, не приближаясь вплотную. Тренированные ребята.

— Леонид, — почти нежно сказал один, — поедемте с нами. Вы нужны нашему шефу. Он умеет быть благодарным, вы не пожалеете.

Ленчик стоял и смотрел на него пустыми своими круглыми глазами. А у Сергея сделалось горячо в груди. Сволочи. Мерзавцы. Все присвоили себе — и страну, и будущее. Теперь и удачу хотят забрать!

Он непроизвольным движением сунул руку за отворот куртки. Ничего там у него не было, никакого оружия, хотя и очень хотелось. Это была просто тень мысли, беспомощная ярость, автоматизм.

Но второй уже достал ствол.

Даже испугаться Сергей не успел, вообще ничего не успел — слишком много сил ушло на неслучившуюся автокатастрофу. А Ленчик успел — он резко шагнул вбок и заслонил собой Сергея.

Два глухих щелчка, толчок в грудь — это Ленчик отшатнулся от пуль, толкнул Сергея и падает. Надо подхватить!

— Эй… — Марчук вглядывался в его прояснившееся от боли лицо. — Эй, держись, я сейчас скорую!…

— Не надо, — прохрипел Ленчик. — Пусть… Так лучше…

— Ты вспомнил?

— Неважно… Берегись стариков… — Его голос становился тише. — Все равно решения нет…

— Какого решения?! — Сергей придержал его тяжелеющую голову, приблизил ухо к самому рту.

— Никакого решения нет… Можно выбрать только одно, и тогда проще… Но я так не смог… А если выберешь обе стороны, то ты наказан… Кх-х…

Глаза его остекленели. Сергей поднял голову, двоих черных уже не было, только тормоза на той стороне улицы взвизгнули. Понятно. Приносящий удачу был им нужен для босса живым. Что они ему скажут, как объяснят… Какая разница? Может, и его, младшего лейтенанта, сделают виноватым. Пусть. Теперь уже все равно.

Сергея залило спокойное равнодушие. Поднялось из груди, достигло головы, глаз — и…

 

***

 

«… понять, что это был сон. Я догадался только в конце. Было жутко. Они от меня чего-то хотели, эти трое. Страшноватые старички. Ах да. Надо записать, откуда они взялись во сне. Собственно, это я сам. Кажется, зашел в какое-то кафе, прошел на его задворки, через подсобку, и вдруг оказался в другом месте — ну, как это бывает во сне. Вышел на слепящее жаркое солнце, на берегу моря столик, за ним три древних деда. Мумии. Коричневые, сухие. Пьют и закусывают. И от них исходит угроза… Дальше плохо помню, они говорили мне что-то, от чего я в ужасе проснулся. Приснится же такое, непонятное…»

— Сереженька! Милый! — Сзади подбежала Лена, обняла мягкими ласковыми руками. От нее пахло свежестью после душа. — Как хорошо дома…

Он отодвинул мышь, хотел закрыть ноутбук, потом махнул рукой. Кто-то прочитает? А какая разница? Все равно не поверят…

Несколько дней уже, как любимая вернулась. И вправду хорошо. Жизнь налаживается… Во всяком случае, ее жизнь, Ленкина. А он теперь — бывший стажер.

— Не расстраивайся. — Она чмокнула его в ухо. — На милиции свет клином не сошелся. И вообще, это опасная работа. Я всегда за тебя боялась, а теперь так рада! Ну, охранником можно, а лучше руководителем какой-нибудь безопасности… Юридическим консультантом, в конце концов.

Они пили чай с сырниками, политыми сметаной. И посыпанным сверху на эту сметану сахаром — так, как он любил. Все было хорошо. Почему тогда у Сергея тревожно на душе? Ноги почему-то ноют, ступни. Ходить некомфортно. И в голове стало как-то все путаться… Надо начать бегать, форму поддерживать. Нечего дома сидеть…

— Ты меня слышишь? Ау!

— Что? — вздрогнул Сергей.

— Представляешь, я выиграла в лотерею!

— Неужели?

— Никогда такого не было! Удивительно просто, что за везение!

Он нерешительно кивнул.

— Это все ты! С тех пор, как мы помирились, у меня все получается. Просто крылья выросли!

— Да?… Хорошо… Я пойду, пройдусь немного. В супермаркет, хлеба куплю, подышу воздухом.

У него кружилась голова. Ничего, это пройдет, пройдет. Он просто устал от всей этой истории… «Какой истории?» — вдруг удивился он. Обрывки событий в памяти не хотели склеиваться, расползались в разные стороны. Попытки удержать их вместе вызывали головную боль. Ладно, пусть себе расползаются, какая разница?…

Пригревало жиденькое осеннее солнце. Люди торопливо шагали по тротуару, протискиваясь между автомобилями. А ему, Сергею, никуда не надо спешить. Кажется, ему это начинает нравиться.

Вдруг в груди возникло сосущее чувство. Как будто голод, но немного иначе. И словно не в груди, а чуть в стороне. Его повело вбок. Сюда, в подъезд? Нет, во двор.

Женщина плачет на детской площадке.

— Что с вами? Я могу помочь?

Рыдает.

— Я кошелек потеряла-а-а! А там вся зарплата, две кредитки! А-а-а!

Он положил ей руку на плечо.

— Успокойтесь. Все будет хорошо.

Она хотела возразить, но лишь с удивлением глянула на него. И тут подошел запыхавшийся прохожий.

— Вот вы где, девушка! Я за вами два квартала бежал. — Он протянул ей кошелек. — Разве можно так, оставлять на кассе? А если бы…

Сергей отошел от них, возбужденно говорящих. Он ей больше не нужен. У нее уже все хорошо. Можно идти.

И он, слегка прихрамывая, пошел вдоль улицы. Ноги болят. Наверное, велосипедом было бы легче. «Когда-то у меня был велосипед… Или сейчас тоже есть? Посмотреть в кладовке… А что, можно купить шлем, к нему рюкзачок аэродинамической формы…»

Он уходил все дальше и дальше. А люди, машины и дома смыкались у него за спиной, бледнели.

Пропадали из…

 

 

Киев, ноябрь 2011

3.15.14.245