Просто солдат. Просто устал...

— Прихожу на кладбище и плачу: все ветераны с нашей улицы Чехова в Летнем отдыхе уже здесь лежат. Все до единого — и старше меня, и младше. Один я остался. Раньше 9 Мая собирались у меня дома, отмечали, вспоминали фронтовую юность. Эх, и вообще — сейчас бы жить да жить, да ушло наше время-то, — такими словами встретил меня на пороге дома Алексей Иванович Веденин. Затем пригласил в комнату, достал из шкафа пиджак с наградами и принялся раскладывать на столе фотографии.
— Его в позапрошлом году парализовало. Стало плохо 10 мая, когда он цветы к поселковому мемориалу павшим в годы войны землякам возлагал. Инсульт. Сейчас уже немного окреп. А так, вообще, папа всю жизнь
сильным, стойким был. С парашютом прыгал, два ранения перенес, дом этот своими руками построил. Но он вам все сам расскажет, — прошептала мне на ухо его дочь Ольга Алексеевна, пока Алексей Иванович готовился к разговору.
Готовили
в десантники
Он родился 17 марта 1925 года в Брянской области, в многодетной семье. Перед войной поступил в ремесленное училище. В июле 41-го вместе со сверстниками копал противотанковые рвы, а когда училище разбомбили, всех учеников эвакуировали в Новосибирскую область. Его мама и два брата эвакуировались в Свердловскую область, еще один брат и сестра — в Сызрань. Отец работал директором мельзавода и по указанию партии ушел в партизанский отряд.
Алексей закончил пехотное училище, а оттуда его направили в Звенигородский район, в Саввино-Сторожевский монастырь. В то время там располагался 7-й учебный воздушно-десантный полк. Проучился полгода, выполнил семь прыжков с парашютом. Заканчивался 44-й год. Алексей ждал, когда же поступит приказ десантироваться в тыл врага, но из-за осложнившейся на фронте обстановки был отправлен в район Бобруйска в составе 5-й боевой бригады ВДВ. Вокруг шли ожесточенные бои, новобранцев же погнали дальше. Бригада десантников прошла пешком почти всю Белоруссию и влилась в 332-й полк 104-й дивизии 38-й Гвардейской армии.
А стал артиллеристом
Алексей Иванович прошел с боями Венгрию (участвовал в сражении у озера Балатон), освобождал Австрию и Чехословакию. Но не десантником — командиром 45-миллиметровой пушки. Победу встретил в Австрии, но для него 9 мая война не закончилась — бои здесь продолжались еще до июня.
Веденин
и Чухрай
Практически во всех боях, в которых участвовал Алексей Иванович, сражался и Григорий Чухрай. Будущий известный на весь мир кинорежиссер (кинокартина «Отец солдата» и другие) служил в минометной роте. Командиры Веденина и Чухрая были друзьями неразлейвода. Тем не менее столкнуться лицом к лицу на фронте Алексею Ивановичу и Григорию Васильевичу не довелось. Встретились они только через несколько лет после войны, на одном из ветеранских праздников. Поговорили о былом, помянули павших товарищей и… распрощались.
Враги сожгли родную хату
До 1950 года Алексей Иванович служил в Прибалтике на пограничном острове. Когда же демобилизовали, вернулся в Звенигородский район. Родного дома на Брянщине не осталось, не осталось почти никого и из родных. Бабушку, деда, всех оставшихся в деревне Ведениных немцы сожгли за его отца-партизана. Сам Иван Исаевич умер вскоре после войны. За ним ушел из жизни брат Алексея Ивановича Иван, моряк-подводник. Еще один брат скончался от ран, полученных во время Финской войны…
А в далеком Подмосковье все эти годы ждала его девушка Надежда, с которой познакомились, когда он проходил десантную подготовку. Поженились. В 1958 году построили свой дом в поселке Летний отдых. Здесь выросли две дочери. Отсюда Алексей Иванович десять лет ходил на фабрику «Военохот» в Малых Вяземах, а потом 35 лет — в производственное объединение «Звенигород».
Обида
— На фронте я сначала командовал расчетом 37-миллиметровой пушки. Но в одном бою ее прямым попаданием снаряда немцы разбили. Все мои ребята вокруг погибли, а я, видишь, жив остался, — рассказывал ветеран. — Да, смерть постоянно рядом бродила. В Будапеште мне пулей разрывной чуть все пальцы на правой руке не оторвало. Приглядывали с моим командиром место, куда лучше орудие установить. Выбрали. Я из-за валуна поднял руку, чтобы нашим махнуть, и тут же пальцы как огнем обожгло. А командир спрашивает: «Что, поймал чего?» В Австрии же, когда нас бомбили, осколок попал мне в правое плечо. Он до сих пор со мной. Тогда, во время боя, рану стрептоцидом засыпали, и все зажило, как на собаке. Десятки лет он меня не беспокоил, но вот в последние годы стал давать о себе знать. Может, избавиться от него наконец? Но одни врачи сказали, что тогда рука не будет разгибаться. А другие даже смотреть не стали, сказали: «Знаем, мол, — инвалидность «хорошую» получить хотите. Где доказательство, что там осколок с войны? может, вам в драке какой чего засадили?..» Обидно.
Есть у меня и орден Славы III степени, и орден Отечественной войны II степени, и медаль «За отвагу». Храню благодарности от Сталина за участие в разгроме танковой группы немцев юго-западнее Будапешта, за взятие городов Папа и Девечер в Венгрии, за взятие города Сакт-Пельтен в Австрии, за овладение городами Яромержице и Знайме в Чехословакии. Но не надо об этом пафосно писать. Я — простой солдат, каких на фронте были миллионы, — поставил в разговоре точку ветеран.
Подготовила Ася Митронова.

3.137.162.21