Дороги войны сержанта Слепцова

Если матушку-пехоту во время Великой Отечественной войны солдаты нарекли «царицей полей», то артиллеристы получили не менее значимое звание — «боги войны». И это не случайно. К 1941 году — началу Отечественной войны — мы имели на вооружении дивизионной артиллерии 76-миллиметровые полевые пушки и 122-миллиметровые полевые гаубицы, которые высоко были оценены гитлеровским командованием, ибо немецкие противотанковые пушки и полевые гаубицы ни по каким параметрам нам были не конкуренты. А советской 152-миллиметровой пушке-гаубице МЛ-20 и 203-миллиметровой гаубице Б-4 не было равных во всем мире. Но железо остается железом без человеческих рук...
Яков Дмитриевич Слепцов попал в горнило войны с самого ее начала. 1941 год, Южный фронт. Девятнадцатилетний сержант — командир орудия Яков Слепцов — отбивал первые атаки врага.
— Ну, прямо Яшка-артиллерист из «Свадьбы в Малиновке», — шутит Яков Дмитриевич. Мы сидим в гостях у бывшего артиллериста, бывшего учителя, а ныне пенсионера, ветерана Великой Отечественной войны Якова Дмитриевича Слепцова. В честь нашего приезда ветеран накинул на плечи пиджак, на котором поблескивали ордена Отечественной войны двух степеней, Красной Звезды, чуть слышно позвякивали медали «За отвагу», «За взятие Кенигсберга» и ряд других боевых и юбилейных наград.
— Родом я из села Рождественское Воронежской области, — рассказывает Яков Дмитриевич. — Так как я окончил десятилетку, то в армии попал в «учебку». Начало войны застало меня в среднеазиатском городе Термезе. Отсюда меня и отправили на Южный фронт командовать 76-миллиметровым орудием. Пострелять пришлось практически из всех видов орудий, а победный 1945 год я встретил в Восточной Пруссии командиром взвода разведки на 2-м Прибалтийском фронте.
РЕТРОСПЕКТИВА. Дежурному по батарее всегда есть чем заняться. Но приказ часового «Дежурного на выход!» предписывает немедленно спешить на пост и выяснять, что случилось. Выйдя из блиндажа, Слепцов увидел группу вооруженных людей в фуфайках защитного цвета, направляющихся в расположение батареи.
— Старший, ко мне, остальные — на месте! — скомандовал Слепцов. От группы отделился боец и направился к сержанту. Подойдя вплотную, он неожиданно выхватил парабеллум и скомандовал: «Слушай меня!» Но немец (а это, как выяснилось чуть позже, была группа немецких диверсантов) просчитался. Не учел, что нарвался на разведчика, владеющего всеми приемами рукопашного боя. Мгновенье — и рука с пистолетом была завернута, а сам диверсант оказался на земле. На помощь Слепцову уже спешили наши бойцы. Старшего скрутили, а остальные немцы полегли под точным огнем батарейцев...
— Разведка в артиллерии, конечно же, имела свои специфические особенности, — делится своими воспоминаниями Яков Дмитриевич. — Наверное, в силу того, что боевые задачи, связанные с артиллерией, я решал довольно быстро, наш командир полковник Хазов брал меня с собой в поездки при определении мест новых позиций для батарей.
РЕТРОСПЕКТИВА. Первым заметил немцев сидящий рядом с водителем сержант Слепцов.
— Стоп, Серега, — скомандовал он водителю. — Быстро разворачивай и назад. Впереди немцы.
Затем, передернув затвор автомата, обернулся к сидящему позади Хазову.
— Товарищ полковник, напоролись на немцев. Впереди их позиции.
— Спокойно, без паники, разворачиваемся и ходу, — отдал команду полковник. — Я думаю несколько минут в запасе у нас есть. Машина-то трофейная, немецкая. Примут вначале за своих. Ну а там как Бог даст. У тебя, Слепцов, рука легкая, выкрутимся!
Немецкие солдаты сначала с удивлением наблюдали за невесть откуда взявшемся «Опелем», направлявшемся к их позициям. Но когда машина, замедлив ход и развернувшись, резко стала удаляться в противоположную сторону, всполошились и открыли ураганный огонь из автоматов, а затем «затявкали» пушки. Стрелять немецкие артиллеристы тоже умели. Очередной снаряд выбросил машину в придорожный кювет. Первым очнулся Слепцов. Машина горела, водитель был мертв. На заднем сиденье стонал контуженый Хазов. Взвалив невысокого ростом, но довольно плотного полковника на спину, Слепцов по кювету пополз от горящей машины.
— Так на себе и дотащил до блиндажа, — улыбается Яков Дмитриевич, прихлебывая из чашки душистый чай, заваренный хозяйкой Марией Петровной. — За это был удостоен от командования знака «Отличный разведчик». А свою первую медаль «За отвагу» получил в боях за Воронеж.
Орден Красной Звезды сержант Слепцов получил под Кенигсбергом. За склад. Гитлеровцы собирались его взорвать при отступлении. Но Слепцов со своими разведчиками не позволил им этого сделать. Пленных не брали, но склад спасли.
— Видать, ценный был склад? — интересуюсь у Якова Дмитриевича.
— Склады были огромные, но что там находилось, я не знаю, — отвечает бывший разведчик. — Мы их удерживали до подхода наших. Дальше ими уже занимались специальные подразделения.
— Это было в самом начале, — продолжает Яков Дмитриевич. — Помню, после очередного налета авиации и артобстрела мы вдвоем с поваром стали осматриваться. Кто жив остался. Смотрю, коней наших побило. Спрашиваю повара, мол, на чем возить кухню будешь? А он отвечает, что возить-то уже и нечего: в полевую кухню было прямое попадание. Только шинель его осталась вся в дырках от осколков. А тут опять свист — и нам с ним под ноги «ложится» снаряд. Меня отбросило метров на 10-15 — и головой в песок. Очнулся, огляделся — а повара нигде нет. Так его и не нашли, всего разметало. Остался только кусочек поясного ремня. Такое никогда не забудешь...
Три раза за войну был ранен сержант Слепцов. Победу же над фашистской Германией он встретил в Восточной Пруссии командиром взвода разведки своей родной батареи. Пришло время демобилизации. Вызывает его к себе генерал.
— Как думаешь жить дальше, сержант?
— Хочу учиться, товарищ генерал.
— Думаем послать тебя в распоряжение 7-го отделения Генштаба.
— Кем буду, товарищ генерал?
— Будешь работать среди мирного населения предполагаемого противника.
Всего несколько секунд потребовалось сержанту, чтобы принять решение.
— Нет, товарищ генерал, хочу учиться. Решил стать педагогом.
Так Яков Дмитриевич попал в педагогический институт города Воронежа. Города, в боях за который он заслужил свою первую медаль «За отвагу». Здесь же среди студенток встретил свою будущую жену Марию. После института вместе работали в школах. Он преподавал историю, она — русский язык и литературу. Вырастили четверых детей, сегодня воспитывают внуков и уже 58 лет живут в любви и согласии.
Фото Александра ЗАЙЦЕВА.

3.128.31.76