Трагедия на Байконуре

Памяти моего товарища капитана Ивана Кучина и других участников трагедии, сгоревших 24 октября 1960 года в пламени ракетного топлива на Байконуре, посвящается...

1960 году я закончил Военную академию им. Дзержинского (ныне — им. Петра Великого). Это был первый выпуск профессиональных ракетчиков стратегического назначения. Большую группу выпускников направили на главный ракетный полигон Байконур. Был август, а в октябре…

24 октября 1960 года на полигоне №5 в Байконуре во время испытания произошел взрыв ракеты 8К64 (Р-16), в результате которого в пламени ракетного топлива сгорели десятки людей. Одним из них был мой товарищ по академии капитан Иван Кучин. Там же погиб первый Главнокомандующий Ракетными войсками стратегического назначения главный маршал артиллерии М.И. Неделин. В прессе это было представлено как авиационная катастрофа. Лишь в 1995 году опубликовали официальные документы, раскрывающие причины трагедии и ее последствия. Тогда же вышли в свет воспоминания ветеранов-ракетчиков К.В. Герчика, Г.П. Григорьева, В.В. Савинского, принимавших непосредственное участие в испытаниях ракеты Р-16.

Из воспоминаний генерал-полковника К.В. Герчика, начальника космодрома Байконур: «В момент запуска двигателя второй ступени я находился непосредственно у ракеты, проверял наличие течи окислителя из ракеты (прямо около стартового стола). Судьба отвела смерть. Уцелел чудом. Получил тяжелую травму — обширные ожоги II и III степени. Спасла природа — сильный порыв ветра. Незадолго до катастрофы я попросил маршала отойти в безопасное место. Он мне ответил: «Разве я не такой офицер, как все остальные?» От маршала остался только депутатский значок, по нему и определили место его гибели. Там, среди погибших, он был единственным депутатом Верховного Совета»

ередина и конец 1950-х годов — пик «холодной войны». Страна была вынуждена укреплять обороноспособность, развивать ракетную технику. Для этого были привлечены видные советские ученые, конструкторы и военачальники: М.В. Келдыш, И.В. Курчатов, С.П. Королев, В.П. Глушко, М.И. Неделин и другие. Центром испытаний стал космодром Байконур.

Наиболее перспективной (но недостаточно отработанной) к тому времени была Р-16 — первая межконтинентальная баллистическая ракета на высококипящих компонентах топлива. Она могла долгое время находиться на старте в заправленном состоянии. Ее создание и доводка систем шли с трудом. Но приближалась 43-я годовщина Октябрьской революции — надо было сделать подарок ЦК КПСС и запустить ракету не позже конца октября 1960 года.

Техническое руководство испытаниями возлагалось на ОКБ-1 С.П. Королева. Председателем Государственной комиссии по испытаниям ракеты был назначен М.И. Неделин, заместителем — главный конструктор М.К. Янгель. Все делалось в спешке, в нервозной обстановке.

21 октября в 8 часов началась установка ракеты на пусковой стол, которая прошла нормально. Были подключены все коммуникации, начались электрические испытания. Но уже на этом этапе были выявлены неисправности… 23 октября ракету заправили компонентами топлива. При подготовке ее к пуску выявили целый ряд серьезных недостатков, но приостановить подготовку к пуску уже не могли. Утром 24 октября 1960 года Государственная комиссия, ограниченная сжатыми сроками испытаний, под давлением обстоятельств в обстановке множества противоречивых указаний сверху приняла решение продолжить подготовку к старту. При этом допускались отступления от утвержденной технологии.

И вот результат… В 18 часов 45 минут из-за преждевременного срабатывания электропневмоклапана наддува пусковых баков произошел запуск маршевого двигателя второй ступени. Это была катастрофа. Мгновенно вспыхнула многотонная масса соединившихся компонентов самовозгорающегося топлива. Страшная волна огненного урагана обрушилась на работающих людей.

До сих пор не удалось установить точное количество погибших. Назывались цифры от 76 до 97 человек, более 50 человек были ранены (в некоторых источниках называлась цифра до ста или более человек).

Из воспоминаний подполковника В.В. Савинского (служил на космодроме в должностях начальника лаборатории, старшего офицера управления начальника химических войск, начальника службы радиационной безопасности): «Тревожно началось утро 24 октября. Ко всем бедам добавилась еще одна — появилась капельная течь горючего. Все работали «на нервах», запуск ракеты откладывался несколько раз. Приблизительно за час до пуска ракеты какие-то «умники», закрывая люк, перебили три многожильных кабеля — шлемофонная связь прервалась.

До пуска оставалось 15 минут. Я видел маршала Неделина сидящим на стуле возле КП… В 18.45 раздался треск, реакция у меня была мгновенной, расстояние 10 метров в сторону я преодолел со скоростью выше олимпийской. Оказавшись на песке, я услышал взрыв. Пламя по бетонке лизнуло меня всего. Я горел, но что-то подсказывало (поскольку я был в памяти) — беги! Я побежал, но был весь охвачен пламенем, стал кататься в песке, поднимаюсь – все равно горю. Очнулся я в госпитале на вторые сутки. Хорошо помню 26 октября, когда медсестра включила радио, и было объявлено, что в авиационной катастрофе погиб маршал артиллерии Неделин».

Главком М.И. Неделин в момент катастрофы находился в 15 метрах от ракеты и сгорел в волне пламени. М.К. Янгеля спасло то, что в момент взрыва он и генерал А.Г. Мрыкин находились в «курилке». Окружающие с трудом удержали М.К. Янгеля, который бросался в огонь, чтобы помочь погибающим людям. Этот день закончился для конструктора ракеты Р-16 обширным инфарктом.

Часто задают вопрос: кто виновен в этой катастрофе? Однозначного ответа не существует, так как причиной явились не только погрешности в конструкции ракеты, несоблюдение техники безопасности, но и давление из Москвы. Известно, что в последующем на доводку этой ракеты потребовалось еще около четырех месяцев напряженнейшей работы. Для выяснения причин возгорания была создана комиссии под председательством Л.И. Брежнева. Выводы комиссии: «Непосредственной причиной катастрофы явился недостаток комплексной схемы системы управления, допускающей несвоевременное срабатывание ЭПК ВО-8, управляющего запуском маршевого двигателя II ступени при проведении предстартовой подготовки». Этот недостаток не был выявлен при проведении всех предшествующих испытаний. Но из материалов комиссии вытекает очевидный вывод, что ракета Р-16 (8К64) против здравого смысла и логики была отправлена на полигон «сырой», с большими дефектами и недоработками. Однако Председатель правительственной комиссии Л.И. Брежнев заявил: «Наказывать никого не будем, все виновные уже наказаны».

Из воспоминаний генерал-полковника К.В. Герчика: «Военные испытатели полигона настаивали не отправлять «сырой» ракету Р-16 с завода на полигон. На все возражения со стороны разработчика и заказчика следовало категорическое нет. Расчет строился на авось, доработать на полигоне. Там же отработать и технологию ее испытаний. Как это ни странно, такая позиция устраивала обе стороны: для центра — ракета на полигоне, значит дело двинулось. А разработчик и заказчик избавились от гнетущего «пресса». Но на полигоне не было необходимых испытательных стендов и оборудования. Там принципиально не могли выявить все дефекты в ракете, особенно в системе управления, которые и привели к трагическим событиям на старте».

23 октября, несмотря на тревожные предупреждения, ракета была заправлена компонентами ракетного топлива. Но после заправки неожиданно была обнаружена негерметичность уплотнительных соединений. После короткого совещания было решено это проигнорировать при условии проведения нейтрализации. Утром 24 октября испытания продолжались. На стартовой позиции находились главный конструктор КБ «Южное» М. К. Янгель и его заместители Л.А. Берлин, В.А. Концевой, Л.В. Смирнов (директор завода-изготовителя), другие руководители и специалисты. Казалось, на полигоне находился достаточный научно-технический и интеллектуальный потенциал. Чего же не хватало?

Не хватало главного – порядка, технологической дисциплины, разумной технологии испытаний ракеты, конкретных знаний ее эксплуатации и конструкции. Выявлявшиеся неисправности и отказы не анализировались. Не прогнозировались и не оценивались последствия. Они не были восприняты в качестве сигнала возможного бедствия.

Уверенность технического руководства, испытателей и специалистов была непреклонной: надо идти дальше. Вполне вероятно, многие участники успешных запусков ракет Р-12 и Р-14 оказались в плену иллюзорных убеждений в безопасности пуска ракеты. Все попытки прекратить испытания оценивались как невыполнение решения ЦК КПСС. Вечером 24 октября обстановка накалилась до предела и была чрезвычайно сложной.

з всех обозначенных причин аварии, в том числе изложенных в актах комиссии Л.И. Брежнева, не было сказано о главной, изначальной – об организации работ, волюнтаризме и диктате. В основу решений ложились не научные расчеты и рекомендации специалистов, а политические и идео­логические соображения.

О катастрофе на полигоне № 5 24 октября 1960 года было высказано и написано много всевозможных спекулятивных и недобросовестных версий, авторы которых сознательно чернили работу Госкомиссии по испытаниям ракеты, обвиняли ее в некомпетентности и непрофессионализме. Обвинения были и в адрес ее председателя — главного маршала артиллерии М.И. Неделина. Хотя никаких волевых решений Митрофан Иванович не предпринимал, особенно по техническим вопросам, как об этом сообщалось в прессе. Все решалось коллегиально. Катастрофа была не техногенной – слишком велика роль человеческого фактора. М.И. Неделин был человеком более чем достойным. Но главное – нам надо сохранить память о «десятках, а может быть и сотнях» никому, кроме родных и близких, неизвестных жертв этой трагедии. О капитане Иване Кучине. вечная память ему и его товарищам по несчастью.

Я, к счастью, не был ни участником, ни свидетелем тех событий, так как работал в Рижском высшем командно-инженерном (ракетном) училище (позже им. Бирюзова). Через него прошли многие ракетчики, в том числе и очевидцы тех событий, от которых я и получил эту информацию, что называется, из первых уст.

Многие свидетели тех событий сегодня живут в Одинцове. Откликнитесь, кто еще помнит аудиторию 123 им. Циолковского в IV учебном корпусе на углу ул. Падомью и Кришьян Барона, где находилась наша основная ракета 8К63, учебные корпуса на ул. Торню и Артиллерияс, общежития на улицах Вальню и Иманта Судмаля. Позже училище переехало на Киш-озеро.

Евгений Марченко.

Контактный телефон Евгения Константиновича Марченко 591-36-61.

На снимках:

• В честь первого пуска боевой межконтинентальной баллистической ракеты на полигоне Байконур воздвигнут обелиск — устремленная в небо ракета Р-16 (фото из журнала «Наука и жизнь» № 3 от 1999 г.)
• Главный маршал артиллерии Советского Союза М.И. Неделин.

18.223.237.218