грех

В детстве я совершил поступок, который не могу простить себе все пятьдесят лет прошедшие с тех пор. Воспоминания о той трагедии мучают мою совесть. В начале апреля в наши края прилетели скворцы. Они прилетели на свою родину, где всегда к их прилету дед мой, Петр Агафонович, ремонтировал старые и делал новые скворечники. Один скворечник был закреплен на черемухе и два — на березе. В нашей деревне все хозяева имели на своих участках по несколько скворечников и относились к этим птицам очень доброжелательно.
На полях еще лежал снег, но уже появились большие проталины и скворцы, небольшими стайками, кормились на них. Эти красивые птицы с плотным оперением какого-то металлического блеска — отличные певцы. С восходом солнца они всегда сидели у скворечников и распевали свои любовные песни.
Мы, деревенские пацаны, увлекались в то время изготовлением рогаток, из которых пуляли камешками куда попало. Была и у меня такая рогатка. Как правило, в цель мы попадали редко, но, тем не менее, увлечение было всеобщим. Как назло у меня появилась новая рогатка, и мне не терпелось её испробовать. Я вышел на крыльцо, надеясь увидеть воробьев и пульнуть в них из рогатки, но их не было. На черемухе сидели два скворца и самозабвенно распевали, быстро-быстро потряхивая расправленными крылышкам. Почти не целясь, я выстрелил из рогатки. Песня оборвалась... Один скворец быстро улетел, а другой мягко упал на снег, и струйка крови текла из его клюва. Я с каким-то страхом взял его в руки. Скворец несколько раз вздрогнул и затих. Его сердце перестало биться. Я стоял с птицей в руке и не знал что делать.
— Что же ты наделал!? Господи, грех-то какой!
Это был голос мамы. Она стояла, опустив руки с ведрами, и со страхом смотрела на меня. Я растерянно молчал...
Ременный чересседельник, висевший рядом на стене дома, хорошо походил по моей спине. Это был единственный раз, когда мама серьезно наказала меня в детстве.
Убитого скворца я похоронил на проталине. В то лето скворцы не вывели потомство в нашем скворечнике, но однажды я видел скворца, безмолвно и одиноко сидевшего на черемухе.
Прошло время, но во все годы своей жизни я испытываю грустное чувство, когда вижу весной красивую птицу, поющую у скворечника.
А что касается нашей деревни, то ее более не существует. Последняя старушка умерла лет двадцать тому назад. Кругом запустение, разруха, заросли бурьяна и крапивы. Старые березы и черемуха упали и сгнили. Нет ни людей, ни скворечников, ни скворцов. И нет больше радости жизни...
А. Клепцов,
г. Голицыно.

3.16.66.237