«Мне на Руси везде хорошо!»

Светел лик ее, незамутненный городской суетой. Трудно сопоставить тихий говор с голосом, упруго и звонко летящим со сцены, от которого подкатывает комок к горлу.
У нас в гостях — народная певица России Татьяна
Петрова.
— Татьяна Юрьевна, сложилось мнение, что вы предпочитаете выступать в провинции, нежели в столичных городах.
— Я бы так не сказала. Мне на Руси везде хорошо. В провинции же чаще выступаю, потому что там сохранилось много местных праздников, связанных с фольклором, поэзией или с историческими датами.
— Что для вас понятие «народность»?
— Это родное, родня. Все то, что помогает жить, быть самим собой, то, что нам близко, что делает нашу жизнь счастливой и радостной. Русский народ — особенный. Он любит не только свое, но и чужое, пропускает через себя другую культуру и выдает совершенно новое. В этом его уникальность.
— Вы певица лирико-драматического склада. И песни у вас с долей печали. Не приходилось слышать, чтобы в вашем исполнении были озорные.
— Да, что вы! Обязательно их пою. А вы сходите на мой концерт и убедитесь в этом. Я ведь начинала как частушечница. На втором Всероссийском конкурсе в Ленинграде стала лауреатом именно за «Страдания» и «Частушки». Считаю, что когда выходишь на сцену, необходимо нести в себе разные характеры народной жизни, создавать собирательный образ. И петь нужно уметь разным голосом: и открыто, как поют за столом, и молитвенно, и как у рояля.
— Вам, не претит зрелищность народной песни, когда из нее делают шоу?
— Не претит, спокойно отношусь. Но считаю, народная песня должна утешать, а не тешить. Мне ближе всего классическая форма исполнения. Она в певческой культуре Плевицкой, Руслановой, Шульженко, в игре артистов МХАТа и Малого театра.
— В шоу свои критерии мастерства, свой зритель…
— И очень молодой. Судя по концертам, по тому, что показывает телевидение на музыкальных каналах, потребность в этом ширпотребе была, есть и будет. Беда в том, что средства выражения других каналов мало отличаются от музыкальных. Слишком много развлекательного и агрессивного. Идет планомерное навязывание сомнительного свойства эстетики, далекой от природы и характера народа…
— Который «любит свое и чужое».
— Но не до такой же степени, как «Иванушки-Интернешнл»!
— Вы, кажется, вели курс в Гнесинском?
— Девять лет. Теперь вернулась в училище имени Ипполитова-Иванова, где сама училась. Опекаю студентов так, как меня опекали в свое время. Правда, есть разница, и существенная: у нас была уверенность в будущем, у сегодняшних же студентов ее нет. Зато как ни странно, у них больше ответственности и они очень самоотверженные. Приятно с ними заниматься.
— Вы росли в уральской деревне. Там и приобщились к пению?
— Прилюдно как-то стеснялась петь. Но могла выйти в поле и дать волю своему голосу, восславить простор. В нашей деревне очень много пели. Я постоянно слушала. Мама на балалайке играла, у папы был хороший голос, бабушка Анна Николаевна всегда пела…
— Как вы относитесь к Смольяниновой?
— Хорошо. В прошлом году прошел фестиваль «Витязь», его постоянно возглавляет Николай Бурляев. Я была на спектакле своего друга Зорана Костача — сербского поэта, он привез в Москву свою пьесу. И в этой пьесе звучит романс Смольяниновой. Было такое ощущение, будто ты к чему-то небесному прикоснулся. Очень тонкие нюансы голоса.
— По тембру вы близки друг другу.
— Может быть. Но мы с ней совершенно не похожи. У нее очень камерное пение. Я же по-разному могу петь. Я люблю петь для всех и со всеми. Вообще, меня смущает, что многие певцы храм выносят на сцену. Нельзя молитву выносить на публику. В этом есть что-то святотатственное. Молитва как сокровенное состояние души должна звучать только в церкви.
— Вы посещаете Аносинский женский монастырь. Говорят, помогаете ему.
— Он помогает мне. Его основала княгиня Мещерская, тетушка нашего поэта Тютчева. Окормлял его митрополит Филарет Московский. В прошлом монастырь назывался Женская Оптина Пустынь. Был разрушен до основания, десять лет назад там находился машинно-тракторный парк. По чертежам восстановили собор, освоили монастырское хозяйство. Матушки выращивают сады, у них свои огороды, живность. Помогают детским домам вокруг.
— Судя по характеру да и творческому пути, вы не унываете. А все-таки вас терзают какие-то сомнения?
— Кого Господь любит, того он и бережет. Против совести я никогда не шла. Меня всегда мучает то, что я делаю мало записей своего исполнения. Лет десять-пятнадцать собираюсь отработать программу для детей, а все никак не получается. Долги надо возвращать. Вот сейчас заканчиваю писать кассету советских песен. Как же они радовали послевоенное поколение! Послушаешь — точно побываешь в консерватории на хорошем концерте. Кассету посвящу моим родителям. Уже десять лет как их нет. И когда я стала петь эти песни, будто всю жизнь заново прожила…
Беседу вел Сергей Михайлов.

3.140.198.201