Что тебе назначено природой, надо благодарно принимать

Под «покровительством» Обезьяны прошел далекий 1920 год. Гражданская война, круговерть событий, для одних — предвкушение чего-то нового, для других — крах, разочарование, отчаяние. Однако вновь прибывшие в мир в том смутном году были наделены непомерной жаждой жизни, стремлением к знаниям, силой духа и трудолюбием. Среди них — Николай Иванович Артемьев.

Он родился в Ростовской области, в небольшой по тем меркам семье: родители, брат Димка и сестренка Аннушка. «В моих жилах течет немного армянской крови — от бабушки, а так я чисто русский человек», — говорит Николай Иванович.

В 1941-м закончил Ашхабадский мединститут и начал работать хирургом. В январе 42-го был направлен на Западный фронт старшим врачом артиллерийского полка. «Знаете, что больше всего доставало? Не ранения, нет. Вши! А еще — куриная слепота. Пока богатого витамином А сливочного масла не достал, половина бойцов мучились», — вспоминает он. В том же году тяжелая болезнь подкосила его самого. Военврача отправили в запасной полк в Мытищи. Война войной, а жизнь продолжалась. 8 марта, на танцах он увидел красивую девушку Валю и влюбился без памяти. Она была не одна, с кавалером, но Николай решил: «Отобью!» и сделал это. Подошел к ее спутнику и сказал: «Чтобы я тебя рядом с ней больше не видел». И не увидел, а с Валентиной Михайловной не разлучны по сей день и 19 июля 2003 года отметили бриллиантовую свадьбу.

До окончания войны Николай и Валентина шли по фронтовым дорогам вместе. После Мытищ его вновь отправили на боевые позиции, и врач командовал операционно-перевязочным взводом. Молодые супруги участвовали в битве на Курской дуге, в сражении под Ковелем, в освобождении Белоруссии, Польши, в штурме Берлина. После победы работали в лагере для освобожденных из немецкого плена военных и гражданских лиц. Лечили наших, а также бельгийцев, австрийцев, румын, итальянцев… Затем был перевод в провинцию Саксония. Оттуда врач Артемьев ездил во Францию к хотевшим вернуться на русскую родину эмигрантам. В общем, многое и многих повидал он и на фронте, и в первые послевоенные годы.

В 1948-м, наконец, демобилизовался. Думал, начнется спокойная, размеренная жизнь, но, как оказалось, предстояло вынести еще немало испытаний и в мирное время. Привез жену в Ашхабад, хотел поступить в медицинскую аспирантуру — не взяли. Пояснили: «Только для туркмен». Первый удар. Хорошо друг нашелся — устроил работать клиническим ординатором. В том же году — второй удар: разрушительное землетрясение. Двухгодовалая дочка Таня оказалась под обломками дома. Николай думал, что сойдет с ума, пока ее откапывал. К счастью, малышка осталась жива. Валентина на тот трагический момент была беременна вторым ребенком и должна была скоро рожать. Власти никого не хотели выпускать из поверженного мощными подземными толчками города, но Артемьевым пошли навстречу. Супруги приехали на родину жены — в Звенигородский район и через два дня, 8 ноября, у них родилась вторая дочка, Наташа…

Но и здесь Николая Ивановича ждал еще один удар. Все документы пропали при землетрясении. В отделе здравоохранения «убили»: «Без подтверждающих образование, трудовую деятельность бумаг вы не врач!» Пришлось доказывать обратное, свою правоту и честность, посылать запросы на прежние места работы… Работал Николай Иванович Артемьев хирургом в амбулатории поселка санатория имени Герцена, затем там же заведующим туберкулезным отделением. Был участковым терапевтом амбулатории санатория «Барвиха».

Вот уже 24 года живут супруги Артемьевы в поселке Барвиха. Дружно, душа в душу. Все, что жизнь предназначила, вспоминают сегодня с благодарностью. Выросли два внука, растет правнучка. В доме — тишина, спокойствие, уют. Видно, что есть здесь и настоящий хозяин, и настоящая хозяйка. «Николай Иванович показался мне довольно строгим и сдержанным человеком. Чувствуется, что его слово для всех домочадцев — закон», — говорю Валентине Михайловне. «Да нет. Просто его надо знать. Конечно, как многие мужчины, он любит, чтобы было «по нему», но он добрый, он очень хороший и мудрый»…

А еще наш рожденный в год Обезьяны герой любит ловить рыбу, собирать грибы, закаляется, двадцать лет занимался лечебным голоданием. Он жуткий книголюб (в квартире — три тысячи томов книг!) и почитатель искусства. Разбирается в живописи и обожает музыку Бетховена, Чайковского, Шуберта, Верди, Бородина, Глинки. «Когда я слушаю классику, то улетаю в космос», — всего лишь раз пошутил он в разговоре. А может и не пошутил?..

3.141.201.95