Настоящая речь Леонида Парфенова, а не то, что показали по 1 каналу
Журналиста бьют не за то, что он написал, сказал или снял. А за то, что это прочитали, услышали или увидели…
Поцитирую немного:
Для корреспондента федерального телеканала высшие должностные лица — не ньюсмейкеры, а начальники его начальника. Институционально корреспондент тогда и не журналист вовсе, а чиновник, следующий логике служения и подчинения. С начальником начальника невозможно, к примеру, интервью в его подлинном понимании — попытка раскрыть того, кто не хотел бы раскрываться…
Рейтинг действующих президента и премьера оценивают примерно в 75%. В федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений. Замалчивается до четверти спектра общественного мнения. Высшая власть предстает дорогим покойником: о ней только хорошо или ничего. Притом, что у аудитории явно востребованы и другие мнения: какой фурор вызвало почти единственное исключение — показ по телевидению диалога Юрия Шевчука с Владимиром Путиным.
Вечнозеленые приемы, знакомые каждому, кто застал Центральное телевидение СССР. Когда репортажи подменяет протокольная съемка «встреча в Кремле», текст содержит «интонационную поддержку», когда существуют каноны показа: первое лицо принимает министра или главу региона, идет в народ, проводит саммит с зарубежным коллегой. Это не новости, а старости…
Проработав только в Останкине или для Останкина 24 года, я говорю об этом с горечью. Я не вправе винить никого из коллег, сам никакой не борец и от других подвигов не жду. Но надо хоть назвать вещи своими именами.
Куда страшнее, что большая часть населения уже и не нуждается в журналистике. Когда недоумевают: ну, побили, подумаешь! мало ли кого у нас бьют, а чего из-за репортера-то такой сыр-бор? — миллионы людей не понимают, что на профессиональный риск журналист идет ради своей аудитории…
Ну, а если по делу, то ясно и ежу, что Стрельченко уже хромая на обе ноги утка и осталось ему буквально дни, максимум недели. Значит начинается большая подковерная предвыборная борьба.
«Время идёт, а многие граждане так и не могут понять — как устроено общество, почему оно устроено именно так и как оно функционирует. То, что реальное общество ничем не похоже на волшебную Страну Эльфов, где есть только Прекрасное и нет ничего плохого — для многих натуральный шок. Не всем понятно, что на дворе уже давно самые настоящие демократия и свобода. Такие, какие они на самом деле, а не в мечтах фантазёров.
В стабильном обществе действует достаточно сложная система сдержек и противовесов, не допускающая резких телодвижений и тем более поведения в стиле «слон в посудной лавке». Многим неведомо, что есть определённые правила, которым обязаны следовать все — в том числе и журналисты. Если правила не соблюдать, можно серьёзно навредить уважаемым людям. Уважаемые люди — это те, у кого есть деньги, и неважно, где и каким путём они их раздобыли. Ибо если начать копать, у кого откуда деньги — содрогнутся сами устои демократического общества, а это чревато пересмотром итогов приватизации, а значит — гражданской войной. Неосторожными словами можно осквернить репутацию, в том числе и политическую, поломать бизнес. А это, как нетрудно догадаться, недопустимо. Ведь нельзя же брать из дающих рук деньги и тут же в эти руки гадить. Хотя у нас, конечно, можно всё.
Разоблачения и срывы покровов возможны только в конкурентной борьбе уважаемых людей — строго по команде и наряду с доносами в органы внутренних дел. А если, скажем, регионом рулит эффективный собственник — какая может быть борьба? И, главное, с кем? Под эффективным собственником ходят и менты, и бандиты, давно неспособные разобрать кто из них кто. Население зажато в железный кулак и не может даже пикнуть — несогласных просто убивают. И что, кому-то есть какое-то дело до того, что целыми областями рулят ОПГ? Внимание журналистов может привлечь только убйиство 12 человек сразу, к примеру — и то ненадолго. Если подобных убийств нет, ситуация журналистам неинтересна — ибо нет команды интересоваться ситуацией. Гораздо важнее, что происходит с самими журналистами, и что ещё сморозил музыкант Юра.
В общем, для реализации творческих и протестных потенций надо всего лишь определиться, на чьей ты стороне. После чего познакомиться с хозяевами и далее уже действовать эффективно, отчаянно и смело. Особенно — за государственный счёт.
А сказки про свободу слова — они сказки. Даже если читаешь по бумажке.«
Итак, что осталось в сухом остатке? Очень талантливый журналист получил первую в истории премию имени другого очень талантливого журналиста и своего соратника по»романтическому прорыву»конца 80-х. Заслуженно получил! И сказать имел право то, что сказал. Хотя ни для кого не секрет, что на ТВ у нас можно смотреть только телеканал»Культура»/это я о себе, у других и этого нет/. В»Новостях»нет новостей, юмор не смешной, поют только те, кто не умеет петь, аналитические программы вообще исчезли, ток-шоу-только для домохозяек…Вот где перезагрузка-то нужна.