Взрыв в центре Ставрополя
СТАВРОПОЛЬ, 26 мая — РИА Новости. Управление ГО и ЧС Ставрополя распространило списки жертв и пострадавших при взрыве, прогремевшем в центре города в среду вечером, — из них следует, что ранения получили 45 человек и четверо погибли.
Ранее начальник ГО и ЧС администрации города Борис Скрипка сообщал о четверых погибших и 42 раненых. Позже СКП РФ распространило данные о гибели еще одного пострадавшего.
Взрыв прогремел недалеко от ставропольского Дома культуры и спорта около 18.45 мск — за 15 минут до начала концерта государственного ансамбля танца «Вайнах-легенда Кавказа».
Много букв из уст губернатора и другие «умные речи», полагаю, приводить смысла нет…
Нагромождение лжи, умолчания и демагогии. Каждый кому не лень, пиарит свое «авторитетное» мнение. А за всем этим растерянность и не понимание, что же надо делать. Назначили Хлопонина, типа деньги рекой на Кавказ потекут, и всем будет счастье. Ну это вообще глупость (он тут каскад курортов горнолыжных замутить там хочет, ну, ну…). Все ищут сиюминутный рецепт, вот прилетит дескать волшебник и все успокоится, а там такой клубок…Разматывать который, надо крайне осторожно, деликатно, привлекая спец. наз. в последнюю очередь. И процесс не одной пятилетки. А за 10 лет ситуация переросла в хроническую, лечат которую исключительно, громкими речами, вкачиванием денег, которые исправно разворовываются и направлением спец. наза и милицию которые палят направо и налево и которых регулярно отстреливают и тенденции к снижению противостояния, не наблюдается.©
Как-то так.
а вот то, что сейчас, в связи с событиями в Кузбассе, ФСБ ищет чем отвлечь народ — вот это меня настораживает
Начиная от участкового милиционера и до сотрудников органов гос. безопасности.
В нормальном обществе агентура — это не те, кого «держат на крючке», но также те — кто готов сотрудничать в силу внутренних убеждений. А с кем сейчас сотрудничать? Шанс, что тебя «продаст» твой куратор — ½ … При таких условиях, агентура — лишь те, кого «держат на крючке» и дураки.
А потенциальных террористов в стране достаточно. Взрывчатые вещества добыть — тоже особой проблемы не вижу. На «бытовом» уровне, для производства небольшого взрыва с возможными пострадавшими, достаточно баллона газового бытового с закреплённым «сварочным карандашом»: при том, что в отличие от домыслов местных корреспондентов про «белый порошок», все компоненты такого «ВУ» — абсолютно легальны, их можно не скрывая, пешком — хоть на Красную площадь занести. А в ряде мест и нести ничего не надо: бензобак грузовика, в котором топлива наполовину, вполне сойдёт.
Вот скажите, известно ли вам, кто ваш участковый; ходил ли он хоть раз по дому, опрашивал ли «кто соседи, чем живут», проверял регистрацию, условия хранения оружия?
Я вот, за исключением случая убийства соседа, ни разу его не видел. А когда соседка-маргиналка, спустя пару лет, сболтнула лишнего по-пьяни и пришёл сам ему рассказать — столкнулся с тем, что это ему не интересно. А интересна ему была девочка — нелегалка, на которую наткнулся у входа в опорный пункт и, которую, как я понял, собрались в нём «драть». С учётом того, что злодея уже посадили по другому эпизоду — махнул рукой.
В СКО ситуация совершенно отлична от «остальной» России.
«Де-факто у нас сосуществуют три правовые системы ― адаты, шариат и российское законодательство. Адаты и шариат легитимнее в глазах населения. Но адаты предполагают коллективную ответственность, а шариат ― личную.»
«— Ну что вам сказать? Изначально кровная месть ― это институция, направленная против несправедливости, против силы. Она сакрально узаконена: никого нельзя убить безнаказанно, справедливость должна быть восстановлена. Это не жестокость, классическая кровная месть ее не приемлет. По адатам нельзя убивать жестоко, как-то унижать жертву. Немыслимо грабить убитого. Нельзя использовать других людей, тем более власть. Скажем, как это сейчас бывает, ради мести донести на человека. Только два человека лицом к лицу. Неприкосновенны женщины, дети, «развязанные» старики. В 14 лет мальчишка надевает пояс с кинжалом, становится мужчиной, в 70 развязывает пояс — после этого его трогать нельзя. В старину нельзя было даже убить безоружного: человек снял пояс, положил оружие ― все. Короче, в наших традициях отношение к крови было очень осторожным.
— А родственников убивать можно?
— Ну, вообще, есть принцип «кюг бехке». Правда, в горных обществах это более брутально. Например, у мелхетинцев так принято: у них убили кого-то, а они убийцу убивать не станут: мол, нам этот пес не нужен, а выберут из его рода самого хорошего, достойного ― и его убьют. Но это, конечно, дикость. В норме убивают убийцу, а если он умер, кого-то из ближайших родственников. Обычно стараются сравнять счет: если у нас убито трое, то и у них троих убить. После этого семьи обычно идут на примирение. Часто месть надолго откладывают, так что она падает на детей. По адату так делать нельзя, но в советские годы за кровную месть пятнадцать лет давали, больше, чем за умышленное убийство, ― поэтому семьи ждали. А в 90−е сразу стали мстить по старым убийствам, что еще с Казахстана остались. Многие люди оттуда долго не возвращались именно поэтому — ждали, когда кровники простят.
Сейчас, к сожалению, все очень нарушено. Например, у меня один знакомый убил свою жену — непонятно почему. Он очень мучился, уехал. И хотя было ясно, что для него это трагедия, ее братья не простили — и через несколько лет убили его брата. Или, допустим, во время первой войны боевик увез девушку. Потом он был ранен, стал мирным человеком, у них появились дети. Но ее брату, 14−летнему пацану кто-то сказал: вы не мужчины, над вами совершили насилие, а вы стерпели. Он пошел в соседнюю деревню и убил его брата-подростка. Но это беспредел, такое все осуждают. Есть люди и семьи, которые придерживаются старых представлений о чести, а есть люди без корней, нувориши, те, кто любит власть. У нас есть пословица: «Лучше быть врагом достойного человека, чем другом недостойного». К сожалению, в нашем мире все стало эрзацем: теперь убивает тот, кто силен.»