Мыть посуду помогает Мураками

Если поверить в реинкарнацию, не исключено, что в прошлой жизни я был посудомойкой. И намыл за свою прошлую жизнь столько тарелок, сковородок, кастрюль, вилок и ложек, что в нынешней только одна мысль о том, что придется стоять у раковины, вызывает резкий упадок сил. Даже не могу сказать, что именно мне так не нравится в мытье посуды, но это одно из моих самых нелюбимых занятий — пожалуй, в одном ряду с бритьем. Сегодня я преодолел себя, сделав и то, и другое.

Помог Харуки Мураками. Нет, он не позвонил мне в дверь, и не сказал, здравствуйте, где у вас тут грязная посуда, не прошел деловито на кухню, и не перемыл эту гору. Бриться тоже пришлось самостоятельно.

Давно хотел перечитать «Норвежский лес», который ассоциируется у меня с десятым классом школы/первым курсом института (вот, специально посмотрел выходные данные — роман вышел в свет как раз в 2003-м, так что ничего удивительного).

Тогда, в последних классах школы, от не фиг делать, я довольно много времени проводил не только на улице, скитаясь тут и там, но и на диване с настольной лампой, установленной позади на тумбочке с телевизором. Подложив подушку под голову и включив ламу, в такой позе можно было читать по несколько часов, и это было классно. Впрочем, остальным сожителям это приносило определенный дискомфорт — яркий свет лампы, направленной на книгу, бил в глаза тому, кто, например, сидел за компьютером в комнате. Лампа резала глаза и тем, кто только входил в помещение. «Выключи эту «пыточную» лампу», говорила мама, распахивая дверь, чаще всего, чтобы пройти затем на балкон что-нибудь взять оттуда. Что же касается брата… Ну почти Штурмовик из «Норвежского леса». Он до сих пор имеет удивительное свойство даже летом наглухо закрывать все окна, форточки и двери, чтобы не простудиться (что уж тут говорить, иногда его можно заметить и за таким занятием, как подогревание стакана кока-колы в кастрюле с теплой водой). Так вот, это чуткое создание, скоро 25 лет отроду, ко всему прочему, не могло спать при свете этой лампы (когда чтение затягивалось до ночи), из-за чего приходилось переходить либо на кухню, либо отводить обод лампы в сторону, чтобы та часть комнаты, где бурчал брат, была темнее. При этом, уровень освещения страниц книги тоже, соответственно менялся, и читать было уже не так удобно.

Ну да ладно, с этой лампой — неизменным атрибутом моей ушедшей юности и, извините за каламбур, просвещения. По-моему, со временем в ней что-то сломалось, и сейчас она пылится где-то в недрах шкафов на балконе. Суть в том, что в свете этой самой лампы, среди прочих книг Мураками, был прочитан и «Норвежский лес», который тогда стал для меня в некотором роде откровением. Как я уже говорил, давно хотел его перечитать, но так как провожу много времени за экраном ноута и глаза устают, нашел аудиокнигу, и с удовольствием ее слушаю последние несколько часов. Читает какой-то дяденька, хорошо читает, правда, на какой-то великосветский манер, по старым языковым нормам, вроде того что не дождь, а «дощь», местами выходит очень забавно. Под первые три главы прибрался в комнате, побрился и перемыл посуду. И ничего, живой! Вот так Мураками помог мне сделать несколько важных вещей, которые делать я «терпеть ненавижу».

А теперь вы спросите, зачем я все это написал, что хотел этим сказать, и как я собираюсь вам компенсировать затраченное на чтение данного поста время. А никак не собираюсь. Графомания, она и есть графомания. А мораль — изыскивайте новые способы, как подойти к раковине, заваленной грязной посудой. Всем удачи!