О репрессиях без эмоций.

Вопрос о репрессиях имеет принципиальное значение не только для понимания истории русского социализма и его сущности как социального строя, но и для оценки роли Сталина в истории России. Именно поэтому в настояшее время этот вопрос зачастую играет ключевую роль в обвинениях не только сталинизма, но о по сути всей советской власти. Эту тему вовсю педалируют как нынешние демократы, так и так называемые настояшие марксисты. По сути, отношение к "большому террору" стало в России пробным камнем, паролем, рубежным в отношении к прошлому и будушему России. Осуждаешь? Решительно и бесповоротно? - Демократ и обшечеловек! Есть сомнения? - Сталинист...

Вопрос о репрессиях не обойден в нынешних учебниках истории (8, 9), авторы которых часто заявляют, что они хотят полностью отказаться от идеологического подхода в освещении событий. Тем не менее, в одном (8) из выше указанных учебников, который будто бы рекомендован для вузов, на стр. 614 авторы именуют председателя суда на московких пороцессах на врагами народа В. Ульриха "кровавым упырем", пакт с Германией 1939 года называют сговором двух диктаторов (8, стр. 624), пишут, что Берия контролировал карательные органы в последние годы жизни Сталина (8, стр. 691), хотя историками давно доказано, что это не так (12, 16).

Обрашают на себя внимание применение демократами двойных стандартов. С одной стороны, диктаторские методы Сталина (только не ясно, сушествовали ли они) бесповоротно осуждаются, с другой стороны, в тот факт, что перед Второй мировой войной в большинстве остальных стран Европы сушествовали диктатуры, обходится молчанием. Именно так, в то время страны Европы были почти сплошь или диктатурами или находились в состоянии анархии. Вот список стран и диктаторов на момент 1934 года. Польша – Пилсудский, Албания – Зогу, Болгария – Цанков, Греция – Метаксас, Румыния – Антонеску, Венгрия – Хорти, Австрия – Дольфус, Германия – Гитлер, Италия – Муссолини, Латвия – Ульманис, Эстония – Пятс, Литва – Сметона, Португалия – Салазар, Финляндия – Маннергейм. В Югославии шли постоянные военные перевороты, а в Испания была отмечена полная анархия. Интересный факт – Ульманис в Латвии издал закон, согласно которому ни один рабочик не имел права себе выбирать место работы сам, а обязан был повиноваться указаниям Центрального управления труда.

КТО ВИНОВАТ?

Есть много взглядов на причины репрессий. Так, иногда репрессии рассматриваются как результат несовершенства передачи верховной власти при азиатском способе производства. Семенов (19) выводит репрессии из теории политаризма, рассматривая социализм как вариант политаризма. Согласно Семенову (19), при политаризме, если нельзя найти виновных, то надо карать показательным судом условно виновных. Но ведь при царизме, при монархии, то есть наследовании власти не было репрессий, хотя строй царской России легко можно квалифицировать как азиатский способ производства. Например, при царизме не было репрессий, хотя способ производства был очень похож на азиатский. Точно также, хотя "политаризм", по мнению Семенова (19), сохранился и после смерти Сталина настояших репресий при Хрушеве и Брежневе не было. Те немногочисленные преследования диссидентов ни в какое сравнение не идут с разгулом насилия в нынешней России, например, с числом убийств депутатов разных уровней.

По сушеству, патриоты пока мало что могут противопоставить демократам. Отрицать наличие репрессий – явно проигрышный путь, который к тому же не подтверждается фактическими данными. Единственное, что успешно делают патриоты, это добиваются, чтобы число репрессированных не завышалось и пытаются доказать, что репрессированные были виновны. А раз виновны, то и репрессий не было. Между тем, полностью отрицать наличие репрессий очень трудно. Есть масса данных, показываюших, что были именно репрессии, а не ускоренное судебное преследование за совершенные преступления. Ну что же соглашаются демократы, ну, было не 40 миллионов репресированных, но полмилиона–то все же было. И тут патриотам, как говорится, крыть нечем. На первый взгляд, раз репрессии были (даже если число репресированных демократами сушественно завышено), значит, виноват руководитель государства, допустивший или сам стимулировавший репрессии.

Многие исследователи, даже патриотического направления, пытаются найти объяснение самого факта репрессий либо желанием Сталина попугать партноменклатуру (7) в преддверии выборов в новый Верховный совет по новому избирательному закону, либо считают, что факт репрессий можно объяснить борьбой группировок внутри руководства СССР, в том числе и сталинской группировки, которая отдавала на заклание своих сторонников и мирилась с их осуждением без доказательств (5). То есть по сути вина за репрессии размывается и оказывается, что не только Сталин виноват, но и другие тоже, а раз так, то без репрессий социализма и быть не может.

Одним из способов ведения дискуссии является отрицание формальной виновности Сталина. Действительно, в период с 1934 по 1941 год Сталин не был официальным лидером государства – Председателем Совета народных комиссаров был Молотов. В этот период Сталин не имел и статуса генерального секретаря ВКП(Б) (на XVIII съезде партии и последуюшем пленуме его не избирали генеральным секретарем – Сталин был лишь одним из нескольких секретарей ЦК). Раз так, то Сталин казалось бы официально не несет персональную ответственность за репресии 1937–1938 годов. Но и такой подход является лишь промежуточным, паллиативным. Он не отвечает на вопрос, кто же виноват в репрессиях. А раз так, то виноват строй в целом. Более того, никто не сомневается, что в тот период Сталин был НЕОФИЦИАЛЬНЫМ лидером СССР. Но если Сталин как НЕОФИЦИАЛЬНЫЙ лидер государства все же несет отвественность за репрессии, то можно ли понять поведение Сталина в период репрессий, не сводя все все проблемы к особенностям его личности или к патологии его характера и не считая, что он всячески жаждал власти.

Самое интересное, что перед началом репрессий даже Политбюро в СССР не было всевластным органом. Очень часто ему противостоял Комминтерн, где крутипись огромные деньги, направляемые из бюджета СССР на развитие мировой революции. На деле эти деньги тратились в основном на содержание функционеров. О том, что Коминтерн был очень сильным полюсом власти говорит бюджет Комминтерна, который, например, в 1922 году был 2,5 млн рублей золотом, но всего через месяц эта сумма увеличена до 3,15 млн. "Естественно, – пишет А. Бушков (2) – главным источником дохода для столь жирного содержания служил бюджет СССР. Других источников попросту не было…" Вторым мошным полюсом власти были структуры государственной безопасности (милиция, внутренняя и внешняя разведка), далее, армия и даже комиссариат иностранных дел.

Я попробую пойти третьим путем и ответить на вопрос, а нельзя ли понять репрессии исходя из посылки, что Сталин был нормальный, честный человек, он был здоров и не хотел репрессий, не желал смерти людей, но так уж получилось, рвануло, возник социальный Чернобыль. На основе анализа ситуации в СССР и изменений в международной обстановке и внутри партии и государства мы попытаемся доказать, что как говорится, он просто не знал как поведет себя новая обшественная система, созданная после Октябрьской революции в России. Как не знали, как поведет себя Чернобыльский реактор, экспериментаторы, менявшие параметры его работы. Но самое интересное, что Сталин и подобным экспериментатором не был. Он действовал, пытаясь найти выход из геополитического кризиса, куда попала Россия после окончания Гражданской войны, искал решение эмпирически, методом тыка. Однако найдя решение, он действовал решительно, часто единственно верными мерами.

Говоря о роли Сталина в поворотные моменты истории, мы обнаружили, что в основные решения, принятые им, отвечали интересу преодоления Россией очередного вызова истории. Значит ли, что Сталин не делал ошибок или всегда мог предусмотреть последствия своих решений? Нет. Его не готовили руководить государством – он сам, через свои ошибки и неудачи, научился (и очень неплохо) это делать. Давайте же посмотрим же на путь Сталина исторически.

Подчеркну, что я отношусь к факту репрессий негативно, расматривая его как трагедию в истории СССР. Я ни в коей мере не хочу обелить Сталина – он сделал ошибки и за это история наказала его в 1953 и 1956 годах. Основная задача – понять механизмы ошибок, ответить на вопрос, была ли возможность их избежать. Эта статья большей частью основана на информации, приведенной в книгах Ю. Жукова (7), Ю. Мухина (12), А Бушкова (2, 3), Е Прудниковой (16) и М. Александрова (1), и во многом представляет аналитический конспект этих книг. Хотя некоторые из этих книг вроде бы относятся к разряду беллетристики, однако все они содержат ссылки на источники использованных фактов, которые пока не опровергнуты. Наша задача была достаочно скромной. На основе имеюшихся в литературе сведений попытаться реконструировать события, играя за Сталина.

СКОЛЬКО РЕПРЕССИРОВАНО?

Много ли было репрессировано? До сегодняшнего дня, по сути, единственным источником о количестве расстрелянных и репрессированных в 1937 и 1938 гг. является справка еще 1953 года. Она называется "Справка спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осужденных органами ВЧК-ОГПУ-НКВД СССР в 1921-1953 гг. " и датируется 11 декабря 1953 г (20). Справка подписана и.о. начальника 1 спецотдела полковником Павловым (1-й спецотдел был учетно-архивным отделом МВД). Эти цифры используют и серьезные ученые, и активисты-"мемориальцы" и даже откровенные предатели (Яковлев и сотоварищи). Итак, в 1937-м к расстрелу приговорены 353074 человека, в 1938 - 328618 (около ста тысяч приговоренных к ВМН приходится на все остальные годы с 1918 по 1953, из них абсолютное большинство на военные годы). В феврале 1954 года Руденко и др. в докладной записке на имя Хрущева назвали цифру в 642.980 чел., приговоренных к высшей мере наказания (ВМН) с 1921 по начало 1954 гг.

В дальнейшем эта цифра имела тенденцию к нарастанию. Уже в 1956 году в справке МВД значилось 688.238 расстрелянных (не приговоренных к ВМН, а именно расстрелянных) из числа арестованных по обвинению в антисоветской деятельности только за период 1935-40 гг. В том же году комиссия Поспелова назвала цифру в 688.503 расстрелянных за тот же период. В 1963 году в докладе комиссии Шверника была названа еще большая цифра - 748.146 расстрелянных за период 1935-1953 гг., из них 631.897 - в 1937-38 гг. по решению внесудебных органов. В 1988 году в справке КГБ СССР, представленной Горбачеву было названо 786.098 расстрелянных в 1930-55 гг. В 1992 году по данным начальника отдела регистрации и архивных форм МБРФ за 1917-90 гг. имеются данные о 827.995 приговоренных к ВМН за государственные и аналогичные преступления (15).

Цифра 642 980 человек, приговоренных к ВМН с 1921 по 1954 годы, уже вошла в учебники истории и пока некем не оспаривается (6). В сборнике, "Военно–исторический архив" (номер 4 (64) за 2005 год) приводятся данные о том, что за 1937–1938 год всеми видами судебных органоз осуждено 1355 196 человек, из них к ВМН 681 692 (12).

Хотя приведенные выше цифры вроде бы признаны большинством, тем не менее остаются сомнения и в них (http://www.memo.ru/history/vkvs/images/intro.htm). Так, А.Резникова (http://www.memo.ru/memory/martirol/books.htm) попыталась проанализировать 52 издания, содержащие сведения об осужденных по 24 регионам России. Выборка включала 41 Книгу памяти из Библиотеки Московского Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал», 7 книг из Государственной Публичной Исторической библиотеки и 4 книги из Государственной Публичной библиотеки им.Ленина. И нашла, что всего в эти книги памяти включено 275134 человека. Это лишь 5% от общего "числа" осужденных за годы советской власти. Следует отметить немаловажный факт, что книги памяти, помимо списков, как правило, содержат и сопроводительную информацию. В некоторых книгах приведены статистические исследования по периодам репрессий, социальному положению жертв, видам наказаний, органам, принимавшим окончательное решение и пр. Характерно, что в исследовательских статьях, в основном, преобладают утверждения о стопроцентной фальсификации дел, и отрицается наличие среди реабилитированных граждан антикоммунистически настроенных людей.

Если даже принять, что за весь период правления Сталина с 1922 по 1953 год было расстреляно около 600 тыс. человек, то для сравнения укажем, что "в период с 1919 по 1930 год органами ВЧК–ОГПУ было расстреляно ок. 2,5 млн. врагов народа, контрреволюционеров, саботажников и пр. Источник: справка Берии Л.П., подготовленная лично для Сталина в 1940 году, (25, с. 148). Если за период 1925 - 1930 гг. было расстреляно менее 10 тыс. человек, то получается, что во время правления Ленина, Троцкого, Зиновьева, Каменева и Бухарина было за период 1919 - 1921 гг. расстреляно не менее 2, 4 млн. человек. Так что Сталин делал все, чтобы репрессии уменьшить (см. выше).

ЛИДЕР

Перед тем, как начать анализировать роль Сталина в развертывании репрессий, надо определиться, что такое хорошо, а что такое плохо для лидера нации. Да, убивать человека плохо, но когда этот человек серийный убийца, то его казнь есть хорошо для населения страны. Да, не оказывать медицинскую помошь плохо, но когда надо с имеюшимися у тебя ресурсами обеспечить наибольший процент возврашения в строй пораженных в очагах массового поражения, то приходится становится господом богом и отказывать в медицинской помоши тяжелораненным, которые в мирное время легко лечатся. Но это в мирное время, а в очаге массового поражения, лечение одного тяжелораненного приводит к смерти нескольких среднераненных, которым из за лечения тяжелораненных не оказывается медицинская помошь (ну нет ресурсов, хоть убейся). И все это должен понимать не только врач–сортировшик, но и политик–реалист. Политик–реалист должен отдавать приказы (да даже и не надо приказывать – уже сами по себе законы требуют избавлять обшество от предателей, насильнико и шпионов) убивать врагов государства, чтобы обеспечить само выживание государства.

Политик-реалист (государственник) – это тот, кто ради достижения высшей цели, блага своего государства, может пожертвовать теми или иными тезисами своей идеологии, которые, будучи почти всегда несовершенными, не соответствуют жизненным реалиям. Политик-реалист имеет свой политический идеал и мечтает о воплощении этого идеала в жизнь. Но он понимает, что сделать это можно, лишь учитывая своеобразие самой жизни, как мы бы ее ни оценивали. Он, наконец, знает, что в политике не бывает универсальных, годных для всех случаев методов и моделей. Как бы хороша и глубока ни была идеология, ее схемы все равно не будут вполне соответствовать текучей реальности. Придется их “подгонять”, принимать решения, которые покажутся на первый взгляд парадоксальными: спасать демократию при помощи диктатуры или устанавливать диктатуру посредством демократии… (4). Люди должны осознать простую истину, известную Макиавелли: наиболее жестоким является тот правитель, который в трудные для страны время не умеет применить жесткие меры, ровно столько, сколько нужно, чтоб спасти отечество от обрушения. Плох тот хирург, который боится отсечь раковую опухоль.

По мнению Р. Вахитова (4), политик-реалист подобен военному. Военный также ради высшей цели – победы своей Родины, обязан брать грех на душу: обманывать врагов, скрывать весь план действий от подчиненных, заставляя их действовать вслепую, наконец, преступать заповедь: “не убий”. Хорош же будет тот военный, который заявит, что грешно убивать людей, поэтому он не будет стрелять во вражеских солдат, а также нечестно вводить противника в заблуждение, поэтому он обнародует планы своей армии! Этим самым он погубил бы многих своих соратников по оружию, больше того, погубил бы саму Родину! То же самое относится и к политику. К примеру, он может не разрывать невыгодный для государства договор, навязанный в период государственной слабости. Это будет поведением, соответствующим и морали, и международному праву, но оно аморально по отношению к своим же гражданам, которые страдают от этого договора.

Если применить эти критерии для оценки лидера государства, то оценка действий лидеров нации будут совершенно иными, не теми, по которым мы судим о простых людях. Например, своим бездействием в отношении членов областного совета Нагорного Карабаха (а их всех надо было немедленно арестовать), Горбачев привел к массовой резне и гибели как армян, так и азербайджанцев. Неважно, кто в то время был формально прав в Нагорном Карабахе. Важно было не дать возникнуть противостоянию, отсечь опухоль - даже если бы пришлось удалить и часть здоровых тканей. И настояшие врачи (а лидер нации подобен врачу) не колеблясь отсекают опухоль и довольно много окружаюших тканей.

ПУТЬ СТАЛИНА

Начну с внешнего облика. Сталин был очень фотогеничен: рыжеватый шатен 175 см роста, крепкого телосложения, с правильным строгим, красивым лицом, отмеченным по низу щек следами оспы.

Сталин стал одним из лидеров Октябрьского переворота, но сам в нем непосредственного участия не принял. В день провозглашения советской власти его в Смольном не оказалось. Но очень быстро он стал действительным лидером коллективного руководства страны.

Отличием Сталина от других членов Октябрьской хунты была его колоссальная работоспособность и умение учиться на опыте своем и на опыте других. Причем его работоспособность была особенно эффективна в условиях напряженной рутинной работы. Умение огранизовать работу в период кризиса – это одно, совсем другое дело – наладить функционирования организации в спокойный период. Именно последнее очень хорошо умел Сталин. И именно поэтому Сталин приобрел огромный авторитет после победы большевиков и перехода к мирной жизни. Ворошилов на 14 сьезде партии отметил, что "..тов. Сталину... суждено формулировать вопросы несколько более удачно, чем какому–либо другому члену Политбюро" (8, стр. 571).

Самое интересное, что Сталин не очень то и стремился к власти. Об этом пишет Ю. Мухин (12), доказывая фактами, что все три его просьбы об отставке было отклонены и Сталина все таки оставили генеральным секретарем партии. Сразу же отметим, что в литературе интенсивно муссируется тема самоубийства жены Сталина. На деле все может быть довольно простым. Скорее всего Н. Алилуева изменила Сталину. Эту версию обнародовал А. Бушков (2) и привел достаточно убедительные аргументы.

Другим фактором, помогавшим Сталину успешно решать многие практические делав государстве, явились его колоссальные связи в мире бывших бизнесменов царской России, сочувствовавших ранее большевикам. Это только для неискушенного читателя кажется, что партии работают на честном слове. На самом деле для партийной работы требуются огромные деньги. И Сталин эти деньги для партии добывал. Он редко бывал за границей и обеспечивал содержание достаточно большой группы професиональных революционеров, живших за границей. Он организовывал налеты на банки и экспроприации и работал со спонсорами партии.

Профессиональные революцинеры типа Сталина редко выступали на митингах и урывками занимались журналистикой, зато они ведали революционными кадрами, в их руках находились деньги, связи, партийная разведка и контрразведка. Оставаясь малозаметными и малоизвестными широким кругам парии и околпартийной массе, они обладали влиянием, которое намного превосходило их популярность внутри партии и за ее пределами. Если к 1917 году имя Л.Д.Троцкого было широко изестно как внутри РСДРП, так и за ее пределами, причем не только в России, но и а рубежом, то имя И.В. Сталина пользовалось известностью в партийных кругах, главным образом на Кавказе, за пределами которого его знал лишь очень узкий круг членов партии (14, стр 600).

По мнению Островского (14), есть основания думать, что в 1909-1910 гг. И.В. Сталин возглавлял внутри Бакинского комитета РСДРП разведку и контрразведку. Одним из впросов, которые входили в компетенцию И.В. Сталина как члена ЦК РСДРП(б) являлся вопрос о финансах. К 1917 году Сталин занимал особое положение в партии. Он, видимо, имел прямые связи в тех кругах за пределами партии, от которых во многим зависела ее деятельность и прежде всего ее финансирование.

Благодаря своим связям и деловым качествам, в 1923 году Сталин стал фактическим лидером государства. Но его власть была сушественно ограничена. Она была ограничена условиями коллективного руководства. Он не мог свободно заменить несправляюшегося со своим делом человека. Для замены человека ему нужно было согласие членов политбюро. Сами же члены политбюро имели свои личные интересы и не всегда их интересы совпадали с интересами Сталина и страны. Шло постоянное лоббирование своих интересов членами политической элиты. У каждого были неформальные связи, имелись сотни последователей, друзей, учеников, учителей, обязанных и тех, кому член политбюро был обязан.

После прихода к государственной власти, к которой, подчеркнем еще раз, он никогда не готовился, да и не очень стремился, Сталин начал учиться и начал понимать, что геополитический уровень обшества оказывает гораздо более серьезное влияние на жизнь страны, чем это кажется из революционного подполья.

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ

Став лидером СССР Сталин увидел то, что другие не видели. В поле его взора попали не только проблемы внутренней жизни, но и внешние геополитические проблемы, которые переплетались с внутренними и влияли на них. Как лидер СССР, он более четко осознавал поведение СССР как субьекта международной политики.

Сталину досталось тяжелое марксистское наследие. В те годы, в соответствии с марксистскими взглядами в стране велась беспошадная борьба с церковью. С 1920 по 1930 годы в Москве и на территории прилежаших районов было полностью уничтожено 150 храмов, из оставшихся 300 было переоборудовано в заводские цеха, клубы, обшежития, тюрьмы, колонии (18, стр. 318). Одновременно шел процес разрушения русской культуры.

Хотя Ленин вроде бы и верил во всемогушество марксизма и постоянно говорил об этом, но на самом деле очень быстро выяснилось, что методология марксизма совершенно не приспособлена для решения практических задач, вставших перед СССР. Так после введения НЭПа Ленин заявил, что социализм есть строй цивилизованных кооператоров. На самом деле, развитие сельского хозяйства пошло совсем в другом направлении и органы государства оказались неспособными справиться с влиянием идеологии частника и приникновением идеологии наживы, забвения крестьянами государственных интересов. И никакая кооперация не смогла быстро решить все эти порблемы.

ЧТО ПОНЯЛ СТАЛИН?

1. Сталин понял, что основанный на рынке НЭП не позволит России нормально развиваться и противостоять внешним угрозам. Шло быстрое расслоение крестьянства и резкое снижение поступлений в госбюджет. Отсталось СССР была ужасаюшей. В 1926 году, по рассчетам экономиста Н.Д. Кондратьева, среднедушевой доход советского гражданина был 76 рублей. В 1923 среднедушевой доход американца был 626 рублей (10).

2. Сталин понял, что очень скоро будет новая война. В данном прогнозе Сталин оказался прав. Самое интересное, что приближение войны чувствовали все. В 1924–1925 годах США провели пробную мобилизацию, в которой участвовали 17 млн человек. "Во время войны свободных людей со свободой выбора работы нет" – говорил, выступая во французском парламенте генерал Жиро в 1927 году (2, стр. 154). Уже 1930 г. - Имперский генеральный штаб Великобритании не продлевает своего очередного моратория "10 лет без войны", признавая ее реальную возможность.

В 1927 году СССР был еше очень и очень слаб и не мог противостоять ударам геополитических противников. Чтобы понять в каком состоянии был тогда СССР, достаточно привести факты беспардонного грабежа национальных ресурсов другими странами. В 1922 году норвежцы перебили на территории СССР более 900000 тюленей. В Белое море прикрывать своих браконьеров даже пришел норвежский броненосец береговой охраны. Этот грабеж продолжался до 1933 года, когда Сталин перевел с Балтийского флота на Северный несколько эсминцев и подвопдных лодок. Грабеж крабов в территориальных водах СССР происходил и на Дальнем Востоке. В июне 1930 года сторожевик ОГПУ Воровский попытался отогнать браконьеров от устья реки Сопочная. В советские территориальные воды тут же вошел японский эсминец типа Хакодате и прикрыл своих. Уж на что тогда был слаб Китай, но он позволял в отношении СССР такое... После того, как в 1927 году Чан Кай Ши начал аресты китайских коммунистов, китайцы провели обыск советского посольства в Пекине (12).

В 1932 году Япония вышла к границам СССР. Было создано “независимое” государство Маньчжоу-Го. Если учесть, что в 1933 году Германия стала Гитлеровской и к власти пришли реваншисты, то станет ясна сложность позиции Сталина как лидера СССР. И Сталин уже убежден, что война будет. В том, что война в Европе начнется и что Россия будет так или иначе в нее вовлечена, Сталин, видимо, догадывался с самой середины 20-х годов. Как-то выступая в югославской комиссии ИККИ (30 марта 1925 года), он вскользь заметил, касаясь европейской ситуации: "А что война в Европе начнется и что они там обязательно передерутся, в этом не может быть сомнения."

Поэтому ключевое, центральное место во внешнеполитической доктрине Сталина отводилось вопросам обеспечения военно-политической безопасности СССР. На XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 года он дал следующий анализ международной обстановки: "Германия есть побежденная страна, а Антанта победительница. Конференцией в Локарно этот порядок закрепляется в том смысле, что новые границы Германии сохраняются в пользу Польши, сохраняются в пользу Франции, что Германия теряет колонии и что она вместе с тем, скрученная и помещенная в прокрустово ложе, должна принять все меры, чтобы выкачать 130 миллиардов золотых марок. Думать, что с этим положением помирится Германия, растущая и идущая вперед, значит рассчитывать на чудо. Версальский мир и его продолжение - Локарно, узаконивающие и юридически освящающие потерю Германией Силезии, Данцингского коридора и Данцинга, потерю Украиной Галиции и Западной Волыни, потерю Белоруссией западной ее части, потерю Литвой Вильны и пр., - какая гарантия, что этот договор, искромсавший целый ряд государств и создавший целый ряд узлов противоречий, - не разделит судьбу старого франко-прусского договора, отторгнувшего после франко-прусской войны Эльзас-Лотарингию от Франции? Такой гарантии нет и быть не может" (1).

Приход к власти Гитлера, не скрывавшего свои планы геноцида восточных славян, и стремление США и крупных европейских держав стравить его с СССР, в условиях явного промышленного отставания СССР от Германии, привели Сталина и его сторонников в Политбюро к необходимости кардинально сменить внешнеполитический курс. Необходимо было уйти даже от словесной конфронтации с Западом и от запугивания его подрывной деятельностью компартий, найти себе надёжных союзников в числе неагрессивных западноевропейских стран и гарантировать, в рамках Восточного пакта, обуздание немецкого фашизма.

А с середины 1938 года война уже не грезилась в пиренейском отдалении, а полыхала на территории СССР: - в июле 1938 г. происходят бои у озера Хасан на Дальнем Востоке, начавшиеся с неудач: первые атаки у Хасана привели к гибели массы легкобронных танков на японском противотанковом рубеже; - в феврале 1939 года пала республиканская Испания; завершение борьбы приносит крайне тревожное известие -- советская авиация утрачивает тактико-техническое равенство с ВВС вероятного противника, в последних боях новые немецкие пушечные истребители Мессершмидт-109 Е со скоростью 570 км/час бьют советские И-16 со скоростью 460 км/час; - в мае 1939 года начинаются крупномасштабные боевые действия у Халхин-Гола в Монголии, и опять неудачи; первые воздушные бои завершаются поражением советской авиации, вооруженной самолетами И-15 и И-16 первых серий (8).

3. Сталин четко осознал, что противостоять агресии со стороны геополитических противников СССР сможет только, если у него будет мошная армия и военная промышленность. Следовательно, перед СССР встала насушная задача индустриализации – надо было идти на индустриализацию страны. Для Сталина дилемма, что делать вначале – разжигать мировую революцию или создавать мошное государство рабочих и крестьян, был однозначно решен в пользу второго. При этом главными противниками Сталинского курса на построение мощного индустриально-аграрного государства, основанного на определенных традициях из исторического прошлого, были вовсе не дворяне, купцы, мещане и бывшие офицеры, белых армий, а горячие приверженцы Маркса и Ленина с его курсом на мировую революцию и отказом от всякой преемственности с историческим прошлым России.

РЕАЛИЗМ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ

Отметим, что мысль о вступлении в политические, а тем более в военные союзы с одними "империалистическими" державами против других, да к тому же с целью передела мира, Ленин никогда не допускал и даже об этом не упоминал. Сталин же довольно легко взял этот идеологический барьер. Подтверждением этому является, например, его выступление на пленуме ЦК ВКП(б), в январе 1925 года, где, в частности, рассматривался вопрос о военных расходах. Тогда Сталин поддержал предложение М.В. Фрунзе об увеличении ассигнований на оборону. Обосновывая свою позицию, Сталин сказал: "Война может стать, конечно, не завтра и не послезавтра, а через несколько лет неизбежностью . А новая война не может не задеть нашу страну . Вопрос о нашей армии, о ее мощи, о ее готовности обязательно встанет перед нами при осложнениях в окружающих нас странах, как вопрос животрепещущий . Но если война начнется, то нам не придется сидеть сложа руки, - нам придется выступить, но выступить последними. И мы выступим для того, чтобы бросить решающую гирю на чашу весов, гирю, которая могла бы перевесить". Говоря о том, что Россия "бросит гирю", Сталин давал понять, что Россия пойдет на военный союз с одной группировкой великих (империалистических) держав против другой. Более того, по его стратегическому замыслу на такой союз следовало идти не на ранних этапах конфликта, а позднее, когда уже достаточно четко определятся силы противостоящих сторон, когда они будут втянуты в смертельную схватку за существование. Тогда Россия смогла бы выйти на арену как решающая сила мировой политики, как сила способная склонить чашу весов в ту или другую сторону (1).

Главной же задачей текущего периода Сталин считал обеспечение мирной передышки, необходимой для экономического развития, для накопления сил, и превращения России в ту самую "гирю", о которой он упомянул на пленуме в январе 1925 года. Критикуя некоторые горячие головы в партии и государстве, он указывал: "Нас дразнят и будут дразнить провокаторы из враждебного лагеря, утверждая, что наша мирная политика объясняется нашей слабостью, слабостью нашей армии. Это взрывает иногда кой-кого из наших товарищей, склонных поддаться провокации и требующих принятия "решительных" мер. Это слабость нервов. Это отсутствие выдержки. Мы не можем и не должны играть под дудку наших противников. Мы должны идти своей дорогой, отстаивая дело мира, демонстрируя свою волю к миру, разоблачая грабительские намерения наших врагов и выставляя их как зачинщиков войны. Ибо только такая политика может дать нам возможность сплотить трудящиеся массы СССР в единый боевой лагерь, если враг навяжет или, вернее, когда враг навяжет нам войну". В этой позиции Сталина обращает на себя два момента. Во-первых, понимая, что новая война неизбежна, он категорически против того, чтобы втягиваться в нее на невыгодных условиях, когда того желает противник. Он оставляет за собой право самому определять тот момент, когда следует "выступить".

Сталин не раз подчеркивал, что "искусство большевистской политики состоит в том, чтобы уметь выбрать время и место и учитывать все обстоятельства дела для того, чтобы сосредоточить огонь на том фронте, где скорее всего можно будет добиться максимальных результатов". В этом заключался глубокий политический реализм Сталина. Во-вторых, для Сталина важно, каким образом следует вступать в войну. Он определенно против того, чтобы бросаться в омут сломя голову. Выступить следовало таким образом, чтобы ни у кого не было сомнений, что именно СССР подвергся нападению, что именно враг навязал войну. Только это, по мнению Сталина, могло сплотить нацию в "единый боевой лагерь". Опыт борьбы с Наполеоном, напротив, свидетельствовал о том, что подвергшись нападению, русская армия демонстрировала высокий моральный дух на всем протяжении конфликта, даже тогда, когда действия были уже перенесены на территорию противника (1).

ПЕРЕОЦЕНКА РОЛИ ЗАРУБЕЖНЫХ КОМПАРТИЙ

Начиная с 1924 года, в своих выступлениях и статьях Сталин стал последовательно проводить мысль о том, что поддержка международной революции необходима России прежде всего как гарантия от внешней интервенции. Примечательна в этой связи его речь на заседании польской комиссии Коминтерна 3 июля 1924 года. Тогда он подверг польских коммунистов критике за недооценку важности "русского вопроса": "Советская власть в России - это база, оплот, прибежище революционного движения всего мира. И если в этой базе, т.е. в России, партия и власть начинают колебаться, значит, все революционное движение во всем мире должно потерпеть серьезнейший минус . Вот почему "русский" вопрос, хотя он и является внешним вопросом для Польши, представляет вопрос первостепенной важности для всех компартий, в том числе и для польской компартии". Сталин дал ясно понять полякам, что, действуя в интересах советской власти в России, они действуют в своих собственных интересах. Но поскольку советская власть являлась в то время единственной возможной формой государственной власти в России, то Сталин фактически обязал их действовать в интересах российского государства. Акцент был вполне определенно перемещен с долга России перед мировой революцией, о чем писал Ленин, на обязанности иностранных революционеров перед Россией. Таким образом Сталин развернул концепцию пролетарского интернационализма в плоскость национальных интересов России (1).

С тех пор запугивание Запада возможностью революционного взрыва в их собственных странах в случае агрессии против СССР превратилось в излюбленного конька сталинской дипломатии. Порой, Сталин излагал эту мысль весьма прямолинейно. Так, например, выступая перед активом московской парторганизации в мае 1925 года он заявил: ". Ежели нападут на нашу страну, мы примем все меры, чтобы взнуздать революционного льва во всех странах мира. Руководители капиталистических стран не могут не знать, что мы имеем по этой части некоторый опыт" (1).

Однако Сталин был довольно реалистичен в оценке того, чем западные коммунисты могут реально помочь России в случае войны. На 7-ом расширенном пленуме ИККИ он говорил: "Когда пролетарии Западной Европы расстраивали дело интервенции в СССР, не перевозили вооружения для контрреволюционных генералов, устраивали комитеты действия и подрывали тыл своих капиталистов, - то это была помощь пролетариям СССР, это был союз западноевропейских пролетариев с пролетариями СССР". Отсюда видно, что Сталин, не веривший, как уже отмечалось, в революционность западного пролетариата, все-таки надеялся на какую-то практическую помощь со стороны иностранных коммунистов. Помощь эта должна была заключаться не столько в организации социалистической революции, сколько в практических мероприятиях по срыву интервенции против СССР. Коммунисты могли выступить в качестве организаторов и застрельщиков антивоенной кампании, вести соответствующую пропаганду и даже участвовать в подрыве мобилизационных планов и материально-технического обеспечения своих войск, вести разведывательно-диверсионную работу. Какой бы малозначительной ни была бы эта помощь, не в привычке Сталина было отказываться от любых, пусть даже не очень влиятельных союзников. Не случайно, в ходе второй мировой войны Сталин эффективно задействовал потенциал иностранных компартий в той степени, в какой это было возможно. Вполне очевидно, что эта формула имела ярко выраженное внешнеполитическое предназначение. Руководители стран Запада, должны были иметь ясное представление о том, что их ожидает, если они осмелятся развязать войну против СССР (1).

Насколько эффективным был этот прием? Сейчас точно просчитать это невозможно. Гитлера таким образом остановить не удалось. Коминтерн был создан Лениным как инструмент осуществления мировой революции. Сталин не верил в мировую революцию и сместил акценты на построение социализма в одной стране, на национальную модернизацию. Казалось бы, он должен был забросить Коминтерн, распустить его, как он сделает это позднее. Но Сталин избрал другой образ действий. Он нашел применение Коминтерну, предварительно изменив существо этой организации. Из организации по проведению мировой революции Коминтерн превратился во вспомогательный орган советской внешней политики. Из международного союза коммунистических партий он трансформировался в министерство по делам зарубежных компартий с той, правда, разницей, что в его штате состояли не советские, а иностранные граждане. Важной задачей при этом было сделать Коминтерн управляемым. Причем, управляемым не самим по себе, а четко подчиняющемся указаниям свыше (т.е. из Москвы – Авт.). К осуществлению этой цели Сталин осторожно приступил еще тогда, когда во главе Коминтерна стоял Зиновьев. Именно Сталин в марте 1925 года в чехословацкой комиссии ИККИ решительно выступил против того, чтобы ослаблять контроль Коминтерна над деятельностью национальных компартий (1).

Итак, Сталин демонстративно прекращает поддержку революционных движений за границей. СССР ограничивается наблюдением и сдержанным сочувствием во время восстаний в Вене и Бразилии, Сталин давит на китайских коммунистов с тем, чтобы те распустили советские районы Китая и присоединились к Гоминьдану в его борьбе с японскими интервентами. Ориентация германских коммунистов на пролетарскую революцию привела их к поражению на выборах 1933 года, и теперь Сталин рекомендует коммунистам Запада отказаться от тактики дестабилизации и войти в народные фронты, направленные против прихода фашистов к власти, и во Франции и Испании это удаётся.

ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ

Для перевооружения страны на 14-ом съезде ВКП(б) (декабрь 1925 г.) был взят курс на индустриализацию. Темпы индустриализации были намечены достаточно высокими. Однако очень быстро выяснилось, что средств на индустриализацию просто нет. Во первых, крестьяне, в полном соответствии с законом А. Чаянова, не хотели напрягаться для страны. Они хотели жить для себя. Деньги же для индустриализации были нужны срочно.

Где же можно было взять средства на индустриализацию? В то время 50% валютных поступлений давал хлеб, 20% – лес, 20% – нефть. Сначала думалось, что можно обойтись займами на Западе. Однако в этот период шло бурное развитие капитализма, особенно в Америке. Поэтому на международном финансовом рынке средств для инвестиций катастрофически не хватало и кредиты были очень дорогими. И все же деньги было решено взять.

Но как только решили брать взаймы, долги по международным кредитам стали быстро нарастать. Взятые на Западе займы требовали возврата. Ситуация усугублялась тем, что и взятые кредиты использовались очень и очень плохо. Причина была в том, что квалификация кадров была очень низкой. Было огромное количество брака и некачественной работы. Оборудование часто просто приходило в негодность еше до того, как его устанавливали. Это особенно четко выявилось в первые годы первой пятилетки, когда долги и дефицит внешней торговли катастрофически росли.

Оставалось одно – долю накопления, а точнее уровень инвестирования, надо было резко увеличить, а расхлябанную манеру жизни заменить на мобилизационную. Еще в 1924 году в журнале «Вестник коммунистической академии» Преображенский предложил сделать ставку на ускоренную индустриализацию за счет накопления средств, получаемых преимущественно от крестьянства. Крестьянин среагировал на попытки государства увеличить налоги не как цивилизованный кооператор и, конечно, денег не дал. Конечно, можно заставить крестьян платить по системе Столыпина, но ведь власть-то народная! К тому же, партэлита и так была в страхе перед укреплением нэпманов, значит, существующий аппарат поддержал бы только такие меры модернизации, которые заодно «задвинут» нэпманов и кулаков.

Попытки давления на деревню с помошью налогов привели к кризису хлебозаготовок. Попытка печатать деньги усугубила кризис хлебозаготовок и привела к огромной инфляции. Если эмиссия в 1928 году была назначительной, то в 1929 – 800 млн рублей, в 1930 и 1931 – по 1,5 млрд, а в 1932 – уже 2,7 млрд рублей. В 1932 году цены свободного рынка превысили уровень 1928 года в 8 раз. Наконец, были предприняты попытки решить проблемы госбюджета путем увеличения производства водки – в 1930 году производство водки было увеличено (8, стр. 578).

И все же выход был. Следовало либо получить льготные кредиты и реструктурировать долги, либо найти внутренний источник средств. Для того, чтобы реализовать первый путь необходимо было доказать, что СССР является надежным партнером, признаюшим нормы международного права. Но этому мешала деятельность Коминтерна.

Внутри страны средства можно было взять только у крестьян и у церкви. Но они не хотели их отдавать. Нужно было что то решать. Сталин, будучи прагматиком, не стал класть яйца в одну корзину. Он начал действовать во всех направлениях. Во первых, деятельность Комминтерна была сушественно ограничена. Во–вторых, было произведено второе по счету, изъятие церковных ценностей. В третьих, было дано согласие на продажу полотен великих старых мастеров из Эрмитажа... (7, стр. 31). Наконец, было решено начать коллективизацию.

Да, видя безвыходное положение, Сталин решается на ампутацию гангренозной конечности сельского рынка прямо без анастезии – он решается на жёсткий по отношению к населению вариант одновременной коллективизации и индустриализации, в которой роль предпринимателя-организатора-контролёра должно было играть государство, т.е., в первую очередь партаппарат.

У ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕРТЫ

Но всё вышло далеко не так, как задумывалось. Больной, у которого ампутировали гангренозную конечность без наркоза (времени, да и средств не было для наркоза), начал сильно дергаться – начавшаяся коллективизация привела к резкому усилению сопротивления со стороны крестьян. Это привело к тому, что репрессивная деятельность спецслужб резко активизировалась – численность заключенных в лагерях выросла со 180 тыс в 1930 году до 510 тыс в 1934 году. Это привело к усилению репрессивных органов.

В январе–марте 1930 года число вооруженных выступлений достигло более 2 тыс. (8, стр. 564). Испугавшись Сталин пишет статью в Правду. "Головокружение от успехов." В ответ начинается выход крестьян из колхозов. Весной и зимой 1932 года крестьянне уходят из колхозов. Они забивают скот. Особенно волов. Поголовье падает в 2–3 раза. Из за уничтожения тяглового скота пахать оказывается не на чем и возникает голод на Украине и на Дону. Во время коллективизации появилось много жертв.

Да и индустриализация шла со скрипом: ничего не делалось в срок, ценнейшее оборудование губилось. Оказалось, что никто ничего не умеет делать, не умеет налаживать новое производство и обращаться с техникой, работать в современной промышленности. Но особенно проявилась некомпетентность работников партаппарата, которые были хорошими профессиональными революционерами, но не имели ни малейших специальных знаний и умений, да и обленились за спокойные годы нэпа.

В 1930 год СССР вступал в состоянии, близком к периоду Гражданской войны. Страна была на голодном пайке, дефицит бюджета латался эмиссией, принудительной подпиской на займы... Хотя в 1930 году был рекордный сбор зерна, но его вывозили за границу, а рабочие часто голодали. Об этом свидетельствует обрашение рабочих Ижевского завода к Рыкову. "Спасите нас от голода..." (8, стр. 593). В 1931 году возник самый большой дефицит внешней торговли в 300 млн. золотых рублей. В январе 1931 года пятилетний план был сокрашен и сведен в январе к 65 ударным стройкам, уже прошедшим нулевой цикл. (7, стр. 30).

СПАСЕНИЕ

Одновременно произошло событие, которое, видимо, и стало последней каплей, переломившей ситуацию в пользу СССР. В 1929 году сначала в США, а потом в Европе началась Великая депрессия. Кредитные деньги начали выходить из доверия, особенно в странах Запада. Появились свободные деньги для займов. К 1932 году доверие к кредитам на Западе еше более упало, а СССР показывал себя надежным партнером, поэтому их стало выгодно давать СССР. В 1932 году в условиях, когда стихия Великой депрессии начинает ослабевать, знаменуя конец режима доступности кредитов и технологии для СССР, он в последнем усилии вырвать из Запада все, что только нужно и можно было взять, резко увеличивает продовольственный экспорт.

По сути, Сталин бросил на приобретение бесценного опыта и оборудования на Западе все до последнего грамма золотого запаса, экспортного килограмма зерна, штуки вывозимого яйца. Из за незнания обшественной системы возникает голод. Сама жестокость этого события прямо утверждала - Сталин осознавал войну как данность неизбежную и неустранимую.

Согласно подсчетам ОГПУ, которое подготовило доклад, предназначенном для Сталина, число умерших голодной смертью составляло 3,3 – 3,5 млн человек (13, стр. 43).

Но вот, наконец, появляются первые результаты индустриализации. Национальный доход вырос за 1929–1933 годы на 59%. В 1933-1934 году СССР наконец нормализует финансы и отдает почти все долги – к концу 1933 года СССР сумел выплатить две трети зарубежных долгов, взятых для осушествления первого пятилетнего плана – около 1 млрд золотых рублей. К 1933 году баланс внешней торговли оказался активным и принес стране доход в 150 млн. золотых рублей (7, стр. 31).

РЕШЕНИЕ ВОПРОСОВ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА

Существенные сдвиги произошли в области механизации сельского хозяйства, преимущественно его зерновой отрасли. За 1933-1937 годы было произведено свыше 500 тыс. тракторов (в 15-сильном исчислении), 123,5 тыс. комбайнов, свыше 142 тыс. грузовых автомобилей для села.

Был решен вопрос неравномерной нагрузки на крестьян во время полевых работ. В 1925 году загруженность работой крестьян была 92 дня в году. В 1932 году 148 трудодней. В 1940 году 254 трудодня (Платонов О. 1996. стр. 56 цитируется по 8).

1 октября 1936 года страна рассталась с карточной системой. Ход индустриализации нормализуется, и страна восстанавливает утраченную позицию одного из промышленных гигантов Европы. А это значит, что она немедленно сама становится опасной для Запада, который теперь начинает относиться к ней более настороженно. К концу 30х годов СССР стал одной из 3–4 стран способных производить практически любой вид современной промышленной продукции.

Успехи в развитии промышленности позволили отказаться от экспорта зерна ради покупки машин и промышленного оборудования. Советский Союз прекратил ввоз тракторов и других сельскохозяйственных машин, покупка которых за рубежом в предыдущую пятилетку обошлась в 1150 млн. рублей.

Газета Тан писала во Франции. "Во Франции, где земельная собственность раздроблена до бесконечности между отдельными собственниками, невозможно механизировать сельское хозяйкство; Советы же, индустриализируя сельское хозяйство, сумели разрешить проблему."

Был прекращён также импорт хлопка, на который в первой пятилетке была затрачена примерно такая же сумма. Затраты на ввоз чёрных металлов снизились с 1,4 млрд. руб. в первой пятилетке до 88 млн. рублей во второй. Импорт станков для машиностроительной промышленности сократился в общем объёме потребления станков с 66 % в 1928 году до 14 % в 1935 году. В целом импорт машин уменьшился в 1934-1935 годах в десять раз по сравнению с 1931 годом.

Прекращение импорта тракторов и автомобилей и значительное сокращение импорта промышленного оборудования, цветных и чёрных металлов позволили снизить задолженность по иностранным кредитам с 6300 млн. рублей в 1931 году до 400 млн. рублей в 1936 году. Если в 1931-1932 годах наблюдалось существенное превышение экспорта над импортом, то с 1934 года СССР имел активный торговый, а с 1935 - и активный платёжный баланс. Этому способствовал и быстрый подъём добычи золота в стране. В 1936 году эта отрасль заняла первое место в мире. Благодаря накоплению золотых и валютных ресурсов Советский Союз перешёл в основном к покупкам товаров за наличные и отказался от кредитов у зарубежных фирм, вызывавших крупные переплаты по импортным заказам.

Одновременно приняты меры по концентрации средств в руках государства и стимулированию производительности труда. В 1933 году были ликвидированы иностранные концессии и полностью вытесняется частный капитал. К 1934 году было закреплено нормирование величины зарплаты и числа ставок из Москвы. В 1935 году, когда карточная система державшаяся 6 лет подряд, была наконец, отменена – масло появилось в коммерческих магазинах, хотя и по совершенно недоступной цене для населения.

Стимуляция роста производительности труда шла по разным направлениям. Лица, уволенные за нарушения трудовой дисциплины выселялись из ведомственных домов без предоставления другой жилой плошади (8, стр. 581). Стены многих цехов украшали доски позора, сатирические стенгазеты, бичуюшие "летунов" и дезертиров трудового фронта. Благодаря стахановцам в первом полугодии 1936 года нормы выработки были повышены на 13–47%. А затем в отдельных отраслях они повышаются еше на 13–18%. (8, стр 581). По сути начинается становление малоэмиссионного социализма (11), который получит полное оформление только в послевоенные годы.

УКРЕПЛЕНИЕ ОБОРОНОСПОСОБНОСТИ

Одновременно принимались все меры по укреплению обороноспособности страны. В 1936 году численность вооруженных сил СССР была 1100 тыс человек. К 1 августа 1939 года более 2 млн. человек. К 1939 году все дивизии Красной Армии стали кадровыми. Территориально–кадровая система была отменена. В 1939 году четверть бюджета шла на оборону, в 1940 треть, в 1941 43,4% (8, стр. 586). В третьем пятилетнем плане в 6,3 раза увеличивается объем капитальных вложений в оборонную промышленность. Закрепляются кадры. Чтобы оснановить летунов, 28.12.1938 были установлены надбавки к пенсиям за непрерывный стаж.

Не все шло гладко. В 1938 г. было произведено 14 652 тыс. т чугуна, в 1939 г. эта цифра уменьшилась на 132 тыс. т. Выпуск стали за то же время (1938 г. — 18 057 тыс. т) сократился на 493 тыс. т, проката (1938 г. — 13 258 тыс. т) — на 529 тыс. т. Выплавка чугуна в 1939 г. упала - это факт, по этому поводу даже специальное партийное постановление принимали. Положение в черной металлургии обсуждалось ЦК ВКП(б) и Совнаркомом СССР, принявшими 2 июня 1940 г. специальное постановление, реализация которого позволила несколько выправить положение... В 1940 г. было произведено проката на 240 тыс. т больше, чем в 1939 г., но на 145 тыс. т меньше, чем в 1938 г. Некоторое снижение выплавки чугуна, стали и проката замедляло, в свою очередь, развитие машиностроения. Например, производство автомобилей сократилось в 1940 г. по сравнению с 1939 г. на 28%, а тракторов — на 25%." (http://militera.lib.ru/research/nekrich/03.html).

Почему же Сталин получил такой выдаюшийся результат. Тут замешаны несколько обстоятельств. 1. Его умение и нестандартный взгляд на веши – он плюнул на советы марксистов в нужный момент. 2. Во время подоспела Великая депрессия с освобождением массы готового для инвестирования капитала (Как мы уже указывали, в 1928 и 1929 году страна залезла в огромные долги и все висело на волоске. И только после 1929 года и особенно после 1931, когда возникла депрессия, Сталин смог получить финансовый капитал на выгодных условиях и отдать долги). 3. Наличие собственной нефти и других энергоресурсов. Без собственных энергоресурсов эффект коллективизации был бы очень незначительным. Это показал опыт Грузии, Камбоджы, Албании, Вьетнама...

КРАХ НАДЕЖД НА СОЗДАНИЕ АНТИАГРЕССОРСКОЙ КОАЛИЦИИ

Как мы уже указывали выше, пытаясь решить проблему получения технологии на Западе, Сталин стал проводить более реалистическую геополитику. Он говорил в январе 1934 года на XVII съезде ВКП(б), что "если интересы СССР требуют сближения с теми или иными странами, не заинтересованными в нарушении мира, мы идем на это без колебаний" (XVII съезд ВКП(б). 1934. Стенографический отчет. М. стр. 13–14).

Деятельность Комминтерна мешала выстраивать нормальные отношения с зарубежными странами. Очень часто директивы Коминтерна были по меньшей мере странными. Так, в секретной инструкции секретарь исполкома Комминтерна Г. Димитров указывал на необходимость теснейшего союза нацистов и немецких комминистов в деле свержения Веймарской республики. Об этом сообшил Ян Валтин (2, стр. 134–135). В оценке ситуации в Германии перед выборами 1933 года была допушена ошибка – поддержаны лозунги ИККИ и организация Германской компартией всеобшей забастовки. После этого коммунисты получили только 100 депутатских мест.

Сталин стал ограничивать участие СССР в иностранных революциях. 11 февраля 1934 года было восстание рабочих в Вене (Австрия), но помоши ему Сталин не оказал. Более того, участие коммунистов в боях советской прессой замалчивалось (7, стр. 61). Одновременно Сталин добился успехов в предотврашении втягивания СССР в военные конфликты. Так он сумел навязать Мао Цзе Дуну союз с Гоминданом против Японии, которая 21 августа 1937 года напала на Китай и там увязла.

Заключение оборонительных соглашений со странами Западной Европы с самого начало шло со скрипом, а в конце 30-х и вовсе застопорилось. Удалось заключить Восточный пакт с Францией и Чехословакией, однако Великобритания самоустранилась от участия в создании оборонительного союза. Мало того, сам Восточный пакт не имел такого же обязательного характера автоматического вступления в войну всех его членов при нападении на одного из них, как это было при организации Антанты перед Первой Мировой войной. По существу, результативность союзов с Францией и Чехословакией всецело зависело от позиции и настойчивости одной только Франции, которая всегда могла уйти от конфронтации с Гитлером и обречь своих союзников на борьбу в одиночку.

Особую головную боль вызывала Испания. К 1936 году в Испании было сожжено 160 церквей, было совершено 267 громких политических убойств и 1287 попыток громких политических убийств. Разгромлены 10 редакций газет и 69 штаб–квартир разных партий (27). Очень похоже на то, что было в Италии и Германии перед приходом к власти Муссолини и Гитлера.

Путч Франко в Испании принёс в европейскую политику новое качество. Главные европейские страны (Франция и Англия, а под их давлением Германия и Италия) заявили о невмешательстве в конфликт, и СССР присоединяется к политике невмешательства. Однако Гитлер и Муссолини, пренебрегая собственными обещаниями и возможной критикой, посылают в помощь Франко свои войска. После открытого вмешательства Германии, Италии и Португалии на стороне Франко, положение правительства Испании становилось катастрофическим, и стремясь избежать внутрипартийной критике о предательстве интересов международного пролетариата, Сталин соглашается на помощь республиканцам и со стороны Советского Союза: поставками оружия через Мексику и строго секретной отправкой военнослужащих (7, с. 248-265, 328-333). Численность советских военнослужащих за весь 1937 год не превышала одновременно 150 человек, в то время как войска Италии и Германии насчитывали там, соответственно, по 40 и 20 тысяч человек. Но уже в конце февраля 1937 года, под давлением Англии и Франции, СССР присоединился к обязательству о воспрещении посылки добровольцев в Испанию (7, с. 377-381). Ещё через два года испанские республиканцы потерпели поражение. Есть сведения, что в конце 1937 года Политбюро пришло к выводу, что для СССР более выгодно иметь в Испании равновесие сил, сковывая Гитлера как можно дольше (13, стр. 234).

Путчисты в Испании победили потому, что имели решительного и умного лидера, создали более эффективную, лучше тренированную и экипированную армию, чем республиканцы. Они нашли собственную идеологию консерватизма. Путчисты строили свою армию вокруг ядра ветеранов. У республиканцев не нашлось ни сильного лидера, ни целостной единой идеи; надо также сказать, что правительство Народного Фронта ещё до путча не смогло справиться с экономическим кризисом. Ну и, конечно, огромную подрывную роль сыграла разрушительная деятельность марксистов–троцкистов. Эти причины победы франкистов во многом сходны с причинами победы большевиков в Гражданской войне в России. Большевики имели сильного лидера, всеобъемлющую идеологию. Они имели единое командование и централизованную армию. У белых же не было единого командования, единого лидера, единой идеи.

Сейчас трудно сказать, насколько помощь СССР Испании повлияла на изменение политики Франции, но так или иначе, с конца 1936 года Франция свернула работу по заключению антиагрессорского пакта и присоединилась к выжидательной политике Великобритании. Какое-то влияние оказало и поведение посла США в Париже Уильяма Буллита (до того посла в СССР), который стал встречаться с французским министром иностранных дел и с нацистским послом в Париже, чтобы выразить озабоченность перспективой прихода Испании в руки коммунистов: видимо, уде тогда США играли в надвигающемся конфликте свою роль. Впрочем, перемена французской политики вполне объяснима и без Испании. Скорее всего, ключевую роль в этом сыграл отказ Польши и Румынии, пошедших на сближение с Гитлером, присоединиться к Восточному пакту: это делало невозможным вступление советских сухопутных войск в войну в случае нападения Гитлера на Францию, и фактически, Франция оказывалась предоставлена самой себе, а СССР не смог бы ей помочь. Польша сама вынашивала агрессивные планы в отношении Чехословакии и Советского Союза, мысль же о присутствии на её территории советских войск она и не допускала. Без согласия Польши на присутствие советских войск на её территории в случае войны, военный союз с СССР терял для Франции всякий смысл. Ещё безнадёжнее выглядело, в условиях фактического союзничества Польши с Германией, положение Чехословакии, которая в результате тоже стала склоняться к сдаче перед Гитлером. Так начался путь западной дипломатии к Мюнхенскому сговору, и над заметить, что сделанный Францией и Англией выбор вполне соответствовал, в представлениях тогдашних руководителей этих стран, национальным интересам их государств. Они попытались направить первую агрессию Гитлера на Восток, чтобы убрать одновременно и Германию, и СССР как геополитических соперников. Только немногие люди в Европе видели опасность этой игры, прежде всего, для самих Англии и Франции.

Для Сталина поворот Западной Европы к соглашательству с Гитлером означал провал предпринятой до этого радикальной смены внешнеполитического курса. ‘Стало несомненным, что все попытки создать прочный, надёжный антигерманский пакт обернулись сокрушительной неудачей. Не удалось заключить договоры о взаимопомощи не только с Великобританией, но хотя бы с Румынией, Польшей или странами Прибалтики. Мало того, так и не начались рабочие контакты с генеральными штабами Франции и Чехословакии для выработки конкретных мер по совместной обороне в случае агрессии Германии’ (7, с. 462).

Не известно, как серия внешнеполитических неудач повлияла на ослабление внутриполитических позиций сталинской группы в середине 1937 года. Но в Европе, ещё до окончания войны в Испании, Гитлер нагло захватывает Судеты, Австрию, Чехию, присоединяет Саарбрюкен и вводит войска в Рейнскую область. Сила его растет не по дням, а по часам – в 1933-1940 годах военное производство в Германии увеличилось в 22 раза, а численность армии в 35 раз. С начала 1940 года по май 1941 года сила вооруженных сил Германии выросла еше в 2 раза. Франция и Англия хотят разрядить Гитлера на СССР. Тогда Сталин снова выбирает национальные интересы СССР, а не следование идеологии и внешней порядочности, и заключает пакт 1939 года. Пактом Молотова- Рибентропа Сталину удалось расколоть антисоветский фронт, сложившийся в Мюнхене в 1938 г. Тем самым, путем искусного дипломатического маневрирования Сталину удалось разыграть друг против друга две группировки великих держав: англо-французскую и германо-итальянскую. При этом он сам в последний момент увернулся от боя и избежал втягивания в конфликт на ранней, наиболее невыгодной его стадии.

Да, пакт с Гитлером позволил получить двухлетнюю передышку. Но Сталин не был беспечным. 2 октября 1939 года Сталин сказал министру иностранных дел Латвии В. Мунтерсу, что возможность нападения Германии на СССР даже после заключения пакта о ненападении не исключена.

Источник:

http://www.contr-tv.ru/autor/320/