Зачем поляки рисовали граффити на стенах церкви в Больших Вязёмах?

Так уж вышло, что живу я сейчас в Польше, а конкретно в Варшаве. У меня здесь учёба, интересы и всё прочее. Родина осталась далеко, в моем паспорте стоит отметка о рождении — подмосковное село Большие Вязёмы Одинцовского района.

Обычно люди, уезжающие за границу на продолжительный срок, испытывают чувство тоски по Родине. Вот и меня ностальгия не обошла стороной.

Приехав на зимние каникуы в районный центр — город Одинцово, где живет моя семья, где я провела все школьные годы, решила проведать и свою малую родину — Большие Вязёмы.

Прошлась по улочкам, которые помнят меня совсем маленькой, заглянула в старое общежитие, куда родители привезли меня из роддома — там всё так изменилось… Посидела на детской площадке, покрытой снегом, вспомнила, как играли здесь мы — малыши, как лепили зимой снеговиков…

Мы с родителями часто ходили гулять на речку, на берегу которой стоят церковь и усадьба князей Голицыных, в которой теперь музей. Уже позже я узнала их полные названия: церковь Преображения Господня и Государственный историко-литературный музей-заповедник А. С. Пушкина.

А не зайти ли?

В музее не было посетителей, поэтому я могла спокойно разглядывать все экспонаты. Картины, старинная мебель, домашняя утварь, детские игрушки. И вдруг… Мой взгляд остановился на представленных слепках со стены церкви, где совершенно отчётливо были видны нацарапанные когда-то слова… по-польски!

На снимке: музейный стенд, где размещен слепок со стены и польская шпага времен российской Смуты

Представляете моё удивление? Конечно же, мне захотелось немедленно разгадать удивительную тайну — откуда же взялись польские надписи в Больших Вязёмах?

К счастью, на месте оказалась Любовь Васильевна Жукова — старший научный сотрудник научно-экспозиционного отдела, которая охотно предоставила мне работы исследователей на тему польских граффити, интересно и в подробностях рассказала и показала на макете, в каких частях церкви обнаружены надписи. И вот, что я тогда узнала.

Вязёмы с давних времен стояли на очень важном пути — Смоленском тракте. До 80-х годов XVI века Вязёмский ям (конная станция) в учреждённой с 1514 года великим князем Московским Василием III ямской гоньбе по Смоленской дороге имел особенное значение, как последняя станция перед Москвой. Благодаря этому Вязёмы в определенном политическом значении встали в ряд с такими городами, как Можайск, Вязьма, Дорогобуж и даже Смоленск. Неудивительно, что в Вязёмах не раз бывали иностранные гости с Запада. А с конца XVI века начинается особая история Вязём, связанная с личностью Бориса Годунова. Вязёмский ям отступает на второй план, уступая первенство усадьбе правителя государства.

Именно по велению Бориса Годунова в Вязёмах основана и освящена в 1600 году церковь Живоначальной Троицы (так она называлась до 1702 года) — этот, кроме всего прочего, удивительный памятник Смутного времени. После смерти Бориса Годунова в апреле 1605 года Вязёмы теряют значение царской загородной усадьбы. В феврале 1606 года новый государь, названный Дмитрием I и претендовавший на роль законного наследника Грозного, прибывает в Вязёмы с цветом русского боярства и аристократии, членами созданного им на польский манер Государственного совета, сменившего Боярскую думу, а также в окруженнии телохранителей-иноземцев: польской конницы и немецкой гвардии, что бы повеселиться на масленицу весёлой русской забавой — взятием снежной крепости. Это и было началом новой главы в истории Вязём. Впервые иноземцы, взявшие штурмом зимнюю крепость, почувствовали себя не почтительными гостями, а полноправными хозяевами Годуновской усадьбы. Именно с этого времени на стенах церкви появляются первые автографы.

Исследование польских автографов-граффити в Годуновской церкви начал в 1997 году Александр Константинович Крылов — профессор Государственного Академического института живописи, скульптуры, архитектуры им. И. Е. Репина Российской Академии художеств (Санкт-Петербург). В своих научных статьях А. К. Крылов представил собственные прочтение и интерпретацию обнаруженных надписей, а также попытался соединить в общей исторической канве конкретные даты и имена, при этом оговаривая, что невозможно точно утверждать, эти ли исторические персонажи или их родственники, однофамильцы расписались на стенах Троицкой церкви. Действительно, идентифицировать авторов было бы нелегко даже в случае находок архивных документов с автографами тех же лиц, так как разница в написании букв пером по бумаге и выцарапывании их на штукатурке весьма значительна. Однако в любом случае предположения А. К. Крылова могут подвигнуть специалистов к новым изысканиям.

Итак, первые датированные автографы, оставленные некими Яном Муклевским и Якубом Вольским, относятся к 1608 году, когда новый Самозванец, Лжедмитрий II , шёл на Москву через Калугу, Можайск, Звенигород, мимо Вязём.

Самые многочисленные датированные автографы Вязёмской церкви относятся к периоду, когда гетман литовский Ходкевич проходит Смоленской дорогой из Речи Посполитой к столице России в июне 1611 г., в июне 1612 г., а в августе 1612 г. — уже обратно, с остатками своего войска. Иоанес Зекзелис (май 1611 г.), Ян Маркевич (июнь 1611 г.), Пшеслав Круковски (август 1612 г.), Ян Мирановски (октябрь 1612 г.), Паулус Воня (ноябрь 1612 г.) — вот имена немногих из числа тех, кто курсировал Смоленской дорогой, находя недолгое пристанище в Вязёмах. Интересно, что хотя свои автографы они оставляли на колоннах и стенах церкви, но всё же в местах, не покрытых иконописными фресками — ниже росписи или в стороне от неё.

С изгнанием поляков из Москвы, а затем и с избранием в 1613 г.на царство Михаила Романова, заканчивается Смутное время, но отношения с западным соседом всё ещё остаются напряжёнными.

Хроники похода королевича Владислава за московской короной 1617-1618 годов сообщают имя некоего пана Соколовского, который неудачно осадил под Клином в конце октября 1617 г.отряд Пожарского. Возможно, автограф «Pawel Sokolowsky» оставлен им.

1618 годом датированы автографы панов (скорее всего братьев) Давида и Станислава Волк, а также та надпись, части которой находятся среди экспонатов в музее — «ROKU 1618 W DZIEN WSZYSTKICH SWIETYCH SCZESNY POLONSKY». Выцарапанные в День всех святых, 1 ноября, накануне Дня поминовения усопших, празднуемых католиками, эти граффити выделяются особенно крупными буквами и очень хорошо видны в любое время дня.

К началу лета 1634 года война с Польшей окончательно угасла. С последующими событиями связаны поздние вязёмские автографы: «Trojanowsky 1637» , «Jakimowicz 1637». В июле 1637 г.в связи с предстоящим бракосочетанием короля Владислава и сестры австрийского императора Цецилии Ренаты, в Москву приехали послы Ян Обнорски и князь Самойла Соколински с просьбой прислать на свадьбу русских послов «для оказания чести» и в знак закрепления добрососедских отношений. Весьма вероятно, что Трояновски и Якимович находились в составе сопровождения этого посольства.

В нескольких километрах от церкви находится купленная бабушкой А. С. Пушкина Марией Алексеевной Ганнибал усадьба Захарово, в которой поэт провел свои детские годы. Нет сомнений, что Саша, приезжая с родными в церковь, польские автографы видел. Наверняка — спросил, что означают эти надписи. А взрослые, видимо, объяснили. Не отсюда ли такой интерес поэта к истории, не здесь ли, на стенах церкви в Больших Вяземах, стоит искать истоки «Бориса Годунова»?

Польским автографам почти четыре сотни лет. Почему за четыре века многие поколения православных священников, служивших в этой церкви, не убрали их, не распорядились заштукатурить? Видимо, неспроста. Скорее всего, это дань глубочайшего уважения к древним стенам, свидетелям тяжелых лет истории России, очевидцам бурных событий, кровавых битв, великих дел. Церквей в России много, а вот такая — одна.

Вот сколько нового и интересного узнала я, побывав на своей малой родине! Даже представить себе не могла, что в этом небольшом селе что-то, кроме, может быть, товаров в магазине, напомнит мне о Польше. Да и не просто напомнит, а заставит задуматься над нашим прошлым, над древней и такой непростой историей взаимоотношений наших стран, то воевавших, то приглашавших друзей на свадьбы царственных особ; заставит ещё раз перелистать учебники истории — русские и польские — для более объективного взгляда.

Ирина Масленникова (Beata), Большие Вязёмы — Одинцово — Варшава

На снимке — автор статьи

3.15.5.176