Мамоново

Название Мамонова восходит в видному деятелю XV в. Григорию Андреевичу Мамону. Он принадлежал к старинному роду Нетши, выходца из Смоленской земли, представители которого в первой половине XV в. служили в боярах у можайских удельных князей. За какую-то провинность отец Григория Андрей Дмитриевич был посажен в тюрьму вместе с детьми, а его жену можайский князь Иван Андреевич , по рассказу одного летописца, сжег на костре "за волшебство". Из всего семейства удалось спастись только Григорию, и он переходит на службу в Москву. Здесь он получил весьма нелестное для себя прозвище Мамон (так в Библии именуется злой дух, олицетворяющий стяжательство и сребролюбие). Несмотря на это, при дворе великого князя ему удалось сделать хорошую карьеру и вскоре он стал фаворитом Ивана III.

В событиях, предшествовавших окончательному падению монголо-татарского ига, Григорий Мамон сыграл довольно неприглядную роль. В 1480 г. ордынский хан Ахмат, стремясь восстановить былое владычество, с огромной ратью пошел на Русь, но был остановлен на реке Угре. Многие бояре советовали великому князю возглавить войско и окончательно покончить с унизительной зависимостью. Другие же, в числе которых был Григорий Мамон, напротив, из-за трусости и своекорыстия внушали Ивану III излишнюю осторожность и даже панику. При этом, как водится, ссылались на примеры из прошлого. Вспоминали, как отец великого князя Василий Темный был разбит татарами и попал в плен. И, наоборот, восхваляли Дмитрия Донского, когда во время нашествия Тохтамыша в 1382 г. тот не стал биться с ханом, а отступил в Кострому. Под влиянием этих советов великий князь "побежа на Москву". Но здесь Иван III встретил всеобщее осуждение. Горожане "обестужився", то есть дерзко, начали упрекать его, называя "бегуном". В итоге он был вынужден возвратиться к войскам и, преодолев собственную слабость и страх, довершил дело освобождения Руси. После этого Григорий Мамон прожил еще лет тридцать, но прежнего влияния уже не имел.

Наиболее раннее упоминание Мамонова в сохранившихся источниках относится к 1504 г. Из грамоты великого князя Ивана III становится известным, что село Мамонкинское ( как оно тогда называлось) принадлежало одному из местных феодалов Семену Овцыну. В первой половине XVI в. село купил боярин князь Иван Иванович Кубенский. В начальные годы царствования Ивана Грозного по ложному доносу он был казнен, а несколько лет спустя, в декабре 1550 г., чувствуя свою несправедливость, царь распорядился отдать село с рядом деревень крупнейшему из русских Троице-Сергиеву монастырю, тем самым выполнив последнюю волю казненного боярина.

В писцовой книге 1593 г. сохранились любопытные сведения о доходах, собиравшихся с Мамонова. Ежегодно в Москву на Троицкое подворье доставлялось "по 300 яиц, да по 3 ведра сметаны, опричь пашни, и сена, и дров". Но Мамоново лежало вдали от других владений монастыря, управлять им монахам наездами было накладно и неудобно, и поэтому монастырские власти в 20-е годы XVII в. отдали село на оброк Дементию Погожему, Судя по переписной книге 1646 г. в селе находились монастырский двор, пустой двор местного священника и 10 крестьянских дворов. Вскоре село взял на оброк Григорий Гаврилович Пушкин, представитель древнего рода, из которого вышел знаменитый русский поэт. Григорий Гаврилович был одним из видных деятелей царствования Алексея Михайловича. В августе 1645 г. за посольскую службу в Польше он был пожалован из думных дворян в окольничие, а год спустя был назначен в полномочное посольство в Швецию, и в связи с этим пожалован в бояре. Но царские милости на этом не кончились - в январе 1647 г. он был пожалован высоким званием оружничего. Одновременно ему было поручено руководство Оружейным и Ствольным приказами, Золотой и Серебряной палатами. После его смерти в 1656 г. Мамоновым владела несколько лет его вдова Ульяна Осиповна, а в 1661 г. село вновь было закреплено за Троицким монастырем.

В конце XVII в. в селе числилось семь дворов. Сохранилось довольно любопытное упоминание о Мамонове Иоанна Корба, секретаря посольского австрийского императора к Петру I в 1698 г.: "Проехав еще полмили, -писал он, - мы остановились в деревне Мамоновой, собираясь оставаться здесь до тех пор, пока нам позволено будет въехать в Москву. Мамонова - небольшая деревня в трех милях расстояния от Москвы. Крестьянские дома этой деревни представляли самые ничтожные удобства. Говорили, что в этой местности водились в изобилии куропатки, поэтому господин посол отправился вечером для развлечения на охоту за ними и принес домой несколько штук".

В самом начале XVIII в. Мамоново переходит к знаменитому фавориту Петра I Александру Даниловичу Меншикову. По ревизской сказке 1719 г. в селе числилось 47 душ крепостных. После опалы Меншикова в 1727 г. все его владения были конфискованы и Мамоново перешло в состав дворцовых владений. По материалам второй ревизии в середине XVIII в. в нем значилось 28 душ.

Сведения о Мамонове времени Екатерины II можно найти в "Экономических примечаниях" к планам генерального межевания. Из них становится известным, что оно лежало по обеим сторонам большой Можайской дороги, принадлежало Петру Богдановичу Пассеку и в нем считалось 17 дворов, где жили 45 душ "мужеска пола", 40 - женского. "Географический словарь" Афанасия Щекатова начала XIX в. зафиксировал значительные изменения в положении деревни. В ней прибавилось три двора, и в самом конце XVIII в. ею владел генерал-аншеф времен Екатерины II граф Иван Григорьевич Чернышев. В период войны 1812 г. Мамоново оказалось в зоне военных действий. 31 августа 1812 г. в нем ночевали русские войска, шедшие после Бородинского сражения к Москве. Именно здесь был отдан приказ по армии, начинавшийся словами: "Небезызвестно каждому из начальников, что армия Российская должна иметь решительное сражение под стенами Москвы". Еще накануне генерал Л.Л.Беннигсен был послан М.И.Кутузовым приискать в самой Москве выгодное место для баталии. Позиция была избрана, и рано утром 1 сентября русская армия выступила из Мамонова в Москву. В тот же день Кутузов прибыл на Поклонную гору осмотреть выбранные позиции. Предполагаемое место для сражения оказалось гористое, изрытое оврагами и речками и было совсем не пригодно для битвы. Поэтому Кутузов "в час пополудни" уехал в деревню Фили, где была назначена его главная квартира. Здесь был собран военный совет, на котором он произнес пророческие слова: "С потерею Москвы не потеряна Россия. Первая обязанность сохранить армию... Самим уступлением Москвы подготовим мы гибель неприятелю".

К середине XIX в. по данным указателя К.Нистрема по Московской губернии население Мамонова возросло, но существенных изменений в дальнейшем в сравнении с быстро развивающимся Одинцовым не произошло. В деревне числилось 30 дворов, 112 душ мужского пола и 95 -женского. Как и соседним Одинцовым им владел граф Александр Николаевич Зубов.

Перед Октябрьской революцией основным занятием мамоновских жителей являлось сельское хозяйство. Часть сельчан уходила в "отход", часть обслуживала проезжающих по Можайской дороге. В селе находилось несколько постоялых дворов. В конце XIX в. здесь значилось 350 жителей. В 1918 г., с образованием Кунцевской волости Московского уезда в Мамонове был создан комитет бедноты, позже переименованный в сельский совет, который взял на себя заботу по укреплению новой власти. В 1912 г. в Мамонове открывается библиотека, а затем и начальная школа. По данным на 18 июля 1924 г. здесь проживал 501 человек. В начале 1930 г., как и по всей стране, был создан свой колхоз. В 1939 г. в нем было объединено 38 дворов и работало 107 человек. Были созданы полеводческие и животноводческие бригады, обрабатывалось 102 гектара пашни.

В послевоенные годы жители Мамонова начинают преимущественно работать на предприятиях Одинцова и Москвы, строятся дачи москвичей, а село превращается в ближайший пригород столицы. Перепись 1989 г. зафиксировала здесь 440 хозяйств и 934 человека постоянного населения. В расположенных неподалеку поселке Москворецкого леспаркхоза, хуторах Никонорово и Одинцовский имелось соответственно 16, 25, 47 хозяйств и 32, 38, 85 жителей.

Лит.: Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы... М., 1886. Вып. 3. С. 360-362.

К.А.Аверьянов, А.А.Пузатиков