"Нукакдила? Превед тебе, превед..."

О себе:родился и живу в Москве. По образованию юрист. В 2003 году закончил Российский Университет Дружбы Народов (РУДН). В настоящее время - аспирант кафедры конституционного и муниципального права РУДН. Стихи пишу с 2002 года. В 2005 году - победитель конкурса "Русская тема", проводившегося Союзом писателей России для авторов моложе 35-лет. Рекомендован для приема в СП России. В 2006 году - полуфиналист международного поэтического конкурса "Заблудившийся трамвай" им. Гумилева.

"Нукакдила? Превед тебе, превед..."

/автор благодарит за вдохновение Андрея Сафронова и жж-сообщество ru_preved/

Нукагдила? Превед тебе, превед!

Читай, не бойся, я ведь не медвед,
хотя давно страдаю от медвежьей
болезни говоренья глупых слов.
Один из тех глухих (послов/ослов?),
чей скорбный труд был временем отвержен.

Кем ты была в моей смешной судьбе?
Я просто изменял с тобой себе.
Но ты ушла, и мне осталось только
найти себя (на "Яндексе"). Помру -
и стану жить на сайте vechnost.ru
(Какая чушь! Но греет, как настойка).

Тут был мне сон: тоннель и свет в конце.
Я с идиотской миной на лице
бегу ему навстречу, камикадзе,
а по спине - сомненья холодок.
И, словно взрыв, - пронзительный гудок!
...Едва проснулся, начало смеркаться.

Качаюсь на космическом ветру,
хлебнув беды за русскую лит-ру,
не чокаясь (не потому, что не с кем,
а потому, что чокнуться всегда
успею - будет новая беда),
и разбавляю вечер светлым "Невским".

Забудь меня. Будь счастлива с любым.
Люби его, как я тебя любил.
Кончаются - любовь, чернила, хавчик,
терпенье и стиральный порошок,
но есть стихи - и это хорошо,
прекрасная маркиза.

Твой кросавчег

Божественный чертёж

1.

Давно, на птичьих маленьких правах
весенних лет, когда во сне - леталось,
но каждый шаг зелёнкою пропах,
а в чудо легче верилось, чем в старость,
мечта была стрелой. Натянешь лук,
пройдёшь по краю шервудского леса,
отпустишь, и - за тридевять разлук
убит дракон, похищена принцесса...

Когда топили истину в вине
и белый свет, что твой кефир с похмелья,
глотали жадно, на абсентном дне
и жжёный сахар мнился карамелью,
и потому продрогшие рубли
руками греть и в грязь не падать духом
(уж если не директором Земли
судьба назначит, то хотя б - главбухом)
мы научились. Не считать потерь,
не верить, не просить, стоять в сторонке
когда кого-то бьют...

Ну а теперь,
пытаясь выжить в их безумной гонке,
на этой трассе (сколько ни кружись,
на скорость мысли умножая почерк)
я, как и ты, не вписываюсь в жизнь,
и оттого - на виражах - заносчив,
не догоняя время, что ползёт
ползёт и лжёт, и прячет шею в панцирь...
...Куда нас так с тобою не везёт,
танцор на битых стёклах, ДК-дансер?!


2.

Весь этот мир - божественный чертёж,
где каждый штрих другим уравновешен,
реальный морок, искренняя ложь
и косточки любви внутри черешен
добра и зла. Петляет вверх и вниз
из ниоткуда - в никуда дорога...

...Весь этот мир уместит чистый лист.
Взгляни в него - и ты увидишь Бога.
Так на пустой доске - любой гамбит,
Так тишина колоколам созвучна...
...А знаешь, я подумал: Богом быть,
наверное, не трудно. Просто скучно.

Отчасти он подобен той звезде,
что дарит свет, хотя давно погасла,
ведь для того, кто вечность и везде,
не только жест - любая мысль напрасна
и, будучи известной наперёд,
теряет всякий смысл. Но, может статься,
есть путь, которым он осознаёт
себя, один единственный - рождаться
(в ушко иглы нашёптывая нить)
в тебе, во мне, в любом из нас, в попытке
в сознании людей овеществить
себя - от всей Вселенной до улитки.

Творение - осознанный отказ
Как от всевластья, равного бессилью,
так и всезнанья. Просыпаясь в нас,
песком сомнений, золотистой пылью
и, прорастив весь мир сквозь пустоту,
как собственный побег от идеала,
Господь сродни молочному листу
и тишине, ни много и ни мало.


3.

И счастье в том, мой друг, что счастья нет.
Являясь нехватающей запчастью
души, нас гонит по ухабам бед
и в зеркалах маячит ежечасно,
как некий вечный двигатель, исстарь
ревёт о жизни, и сама дорога -
оно и есть. Как мыслящая тварь -
глаза и слух слепоглухого Бога.

Спичка

Откроешь букварь - и возьмешь языка...
До Киева, ручки и точки
тебя доведёт он, но это пока
цветочки, цветочки, цветочки -
из тех, что растут на тетрадных полях,
как будто бы сами-с-усами...
А ягодки дальше. Доверчивый лях
и он же - отважный Сусанин,
бредёшь по лесам без царя в голове,
лелея душевную смуту,
отравленный верой, что в сорной траве
отыщешь, потрафив кому-то,
такую чернику, такие слова,
в такой заколдованной чаще,
что будет довольно промолвить: "халва" -
и воздух покажется слаще...

Однажды, от жажды, отрезанный от
тех мест, где нога человечья
прошла, в окружении топких болот,
где горечь мешается с речью,
не видя дороги, прошепчешь: "огонь"
и взвоешь: "вода!" - от ожога...
И можно поздравить тебя, эпигон
усталого Господа Бога.

Не божьи ли искры из глаз - в темноте,
когда ты поймешь, что исчезли
все те, кто был рядом с тобою, все те...

что дома, в обшарпанном кресле,
сгоревшую спичку сжимая в руке,
не хочешь ни лавра, ни лести...

...А время сквозь пальцы, подобно реке
течёт, оставаясь на месте.

3.140.185.194