Жаворонок в полете

В конце декабря в одинцовской Центральной библиотеке состоялась презентация книги стихов ветерана Второй Мировой войны Кима Григорьевича Таранца. Благодаря поддержке мэра Одинцово Александра Гусева книга увидела свет в юбилейный для автора 85-й год.

Он стал поэтом в восемь лет

Хотите верьте, хотите нет.

Сначала в шутку был поэт

Ну, а сейчас, пожалуй, нет.

Пожалуй, настоящий,

Активный и вперед смотрящий.

Это не стихи.

Это факт биографии юбиляра, который всегда шел на опережение. Даже не закончил школу, потому что желание увидеть дальние края было настолько сильным, что унесло его аж на Дальний Восток. А оттуда, но уже не по своей воле — аж в Германию.

В конце войны Ким Григорьевич активно сотрудничал с фронтовой газетой, где печатались его статьи, очерки и стихи. Его наставники, надо отдать им должное, это редактор фронтовой газеты писатель Николай Красночуб, комиссар полковник Миронов, поэт Долматовский посоветовали ему и другим молодым дарованиям ехать поступать в Ленинградский КИЖ (Коммунистический институт журналистики), куда они и отправились.

Но вместо Ленинградского института журналистики наш Ким Григорьевич оказался в Кишиневской консерватории. Друг сагитировал! Тот самый, с которым они вместе любили петь, работая во время школьных каникул учениками поваров в ресторане. Голосистые были ребята — все девки поварихи бросали работу и слушали. Ну, а посетители того ресторана, естественно, сидели голодные.

Дороги артиста

С 5-го курса консерватории, его пригласили на работу в ансамбль песни и пляски Прибалтийского военного округа. Из Кишинёва в Ригу и гастроли по всей Прибалтике и странам соцлагеря. Даже в Монголию ездили.

Лёгкий на подъём, легкий в полете, он перемещался по свету как птица легко и свободно. И с песней.

После расформирования ансамбля — филармонии Ялты, Харькова, Житомира… Поезда, самолёты, автобусы. Огромные расстояния. Куда только ни забрасывала судьба!

Пять лет на крайнем севере.

Приобщали детей к музыкальной культуре, гастролировали по окрестностям Воркуты. Пришлось как-то выступать для местных жителей в большой яранге, оборудованной под клуб. Очень был удивлён Ким Григорьевич, когда исполнив свой номер, поклонился зрителям, как положено, а те встали и поклонились ему в ответ. Он был первым живым артистом, которого они увидели.

Перемога

9 мая — один из наших самых любимых праздников. Но одно дело отмечать День Победы, другое — добывать её с оружием в руках. И если говорить о том, что было в действительности, то более всего подходит белорусское слово «Перемога».

Воспоминание о тех днях — стихотворение:

Я не убийца, по-житейски судя.

Но видя зло, в кулак не промолчу.

А было так, что автомат к плечу

И хлестанешь по движущимся людям.

Я пули слал, души не теребя.

Я бил врагов. И всё-таки не скрою,

Что каждой пулей будто и в себя…

С тех пор живу с подстреленной душою.

На одном из торжественных мероприятий автору поставили в упрек последние строчки. Вам радоваться, мол, надо — вы же убивали врагов нашей Родины, приближая Победу! А вы так пишите!‥

Ким Григорьевич нашел, что ответить молодому человеку. Но важна предыстория. Это стихотворение, хоть и написано в наши дни, но родом из тех сороковых, когда на подступах к Берлину батальону, в составе которого воевал Ким Таранец, пришлось встретиться с хорошо вооруженными и одурманенными пропагандой до невменяемости детьми из Гитлер-Югенд. 12-14-летние пацаны, которых фашистское командование бросило на убой, чтобы на день-другой продлить своё существование. Они оказались на пути наших бойцов, и это стало трагедией для тех и других. Эпизод, когда советский солдат плакал над трупом такого мальчишки, до сих пор комом в горле.

Бог ведёт

Войну он закончил в Берлине. На Рейхстаге, правда, расписаться не удалось — места уже не было. Зато сфотографировался в гитлеровском бункере за столом фюрера.

Всю войну прошел рядовым, хотя трижды присваивали ефрейторское звание. Почему? «Когда немцы побежали, мы их не успевали догонять. И за это время несколько раз терялась моя солдатская книжка». Трижды ефрейтор, как он в шутку называет себя, так и остался рядовым.

К наградам относится спокойно — Да у меня их много и не было: два ордена, остальное медали. Пехоту особо не баловали наградами.

Трижды ефрейтор второй мировой он не раз ходил в атаку.

«Люди поднимаются из окопов и с отчаянием и страхом устремляются навстречу друг другу. Они стреляют, мы стреляем и сближаемся. И кто первый дрогнет, тот и побежал. Проигрывая бой. Теряя жизнь».

Наверно ему везло. Повезло остаться в живых, воюя в пехоте, не сгинуть от болезней в Пинских болотах! Повезло не пропасть после войны в голодные годы, повезло быть востребованным и тогда и сейчас. Про таких говорят — их по жизни ведет Бог.

Есть и другое объяснение.

Гибли товарищи

На военной тропе было несколько случаев, когда рядом гибли товарищи лишь потому, что среагировали на опасность всего на четверть секунды позже. Он успевал.

Спасала, я думаю, обостренная чуткость к окружающему. Движения атмосферы, шорох листвы, звуки и интонации голосов, птица, внезапно снявшаяся с ветки — предупреждали.

Наверное, ему удавалось уловить то, что не могли или не успевали услышать и почувствовать другие.

Зная Кима Григорьевича сегодня, представляю, каким он был в молодости. Поразительная быстрота и лёгкость в движениях. Мгновенная и точная реакция на опасность. Такой мог и от пули увернуться! Оттого и уцелел.

Качества, помогавшие ему сохранить жизнь во время войны, сегодня работают на поэзию, придавая его стихам удивительную свежесть, легкость, эмоциональность.

Америка

Уже третий десяток лет Ким Григорьевич живет в Одинцово. Но не сидеть же все время дома! Оба легкие на подъём в 92 году они с женой три месяца колесили по Америке. От Нью-Йорка до Сан-Франциско. Им даже предлагали остаться в Соединенных штатах. Тогда это легко было сделать.

Но не сравнить же Америку с Одинцовым! Прекрасный город Оленя! Самые известные люди страны живут в супер привилегированном Одинцовском районе, а мы с вами — аж в самой столице этого района!

Какая уж тут Америка!

Не согласен!

В ноябре на очередном заседании литературного объединения «Парнас» Ким Григорьевич прочёл свое новое стихотворение «Я видел бой». Это не о войне, как можно подумать, это о женском боксе. Стихотворение понравилось. Автору аплодировали.

Я попросил текст, внимательно посмотрел его и понял — к сожалению, стихотворение не состоялось! При абсолютной точности в выборе темы и верном ракурсе взгляда, автора захлестнули эмоции — ну не для этого женщина создана, чтобы кулаками по мордасам!

Я тоже видел этот бой. Да, малоприятное зрелище. Но девкам же за это платят, подумал, так и пусть мордуются!

Для Кима Григорьевича такое отношение неприемлемо!

Вопиющая противоестественность этого действа ошеломила его и не дала сосредоточиться на технической стороне творческого процесса.

Не принимает он такого!

Жаворонок в полёте

Не все стихи, даже и в этом сборнике, одинаково хороши. Это естественно. Но в жизни автора и лучших его стихах есть что-то полётное. Их отличительное качество — легкость, свет и синхронность с движениями нашего общего сознания. Поражает и радует разнообразие тематики. И главное — его стихи современны. Они как отражение души летящей птицы. Такие под силу лишь чуткому и разносторонне одаренному человеку, в ком гармонично переплелись изобразительное искусство, музыка и поэзия.

Когда-то очень давно, ещё работая на комбинате «Стройиндустрия», на окраине Одинцово я впервые увидел поющего в небе жаворонка. Незабываемое впечатление! Думаю, такая ассоциация здесь вполне уместна.

Он не закончил школу, не закончил консерваторию, у него джунгли незаконченных стихотворений в шкафу…

Он закончил войну.

Поставил точку в той кровавой эпопее.

И сегодня его мнение, его отношение к реалиям нашей жизни, отраженные в стихах — это бесценный камертон, для поколения, утратившего иерархию ценностей. Для поколения ложных кумиров. И для всех нас, обитающих в мире, где стёрлись границы между добром и злом, между правдой и ложью.

3.14.249.124