Литературная страница

Иван Шишков

Дядя Ваня

Где они теперь те дяди Вани,
Русские простые мужики?
С веником лечились в русской бане
От военных ран и от тоски.
Верили душой, не оголтело
В истину Божественных идей
И молились Богу больше делом,
Презирая низменность страстей.
Где же ты теперь, тот дядя Ваня,
Николай, Федот или Степан,
И какая нас излечит баня
От телесных и душевных ран?
Русь моя, земля отцов и дедов,
С русскою загадочной душой,
Снова ты под властью мироедов
С на уши навешанной лапшой.
Ну когда же, Русь моя родная,
Обретешь мораль ты на века?
Чтоб народ ни в чем не упрекали,
Нужен царь с душою мужика…

Последнее стихотворение

Незавидна ты, русская доля,
Вопреки всем богатствам страны.
Может, правда, на все
Божья воля —
Вечный голос седой старины.
Русь и верит, и верила в грезы
Да в надежды мерцающий свет.
В русской жизни все бедность
да слезы —
Заколдованный русский секрет.
Есть в России и горе, и радость
И весною — цветенье земли.
В день осенний надежду и благость
В синем небе поют журавли.
И соловушка горя не знает,
Прилетит к нам цветущей весной
И над речкой в кустах распевает
Песнь надежды под русской луной.

Николай Оболонский

Строительство Божьего храма

Возрадуя жителей многих,
Уставших от телепрограмм,
У Старосмоленской дороги
В садах поднимается храм!
Я, мимо идя на работу,
Для всех незаметно крещусь.
Вдыхая приток кислорода,
В плечах расправляется Русь.
У этой дороги великой
Достойно, приятель, держись!
В заботе глазами таджика
На крепость нас щупает Жизнь.
Хотелось немного попроще
Мне выглядеть, но виноват:
Иду, как на Красную площадь
Вступает военный парад.
На небо смотрю, словно Чкалов.
Разбиться — совсем не боюсь.
Проезжую часть прочеканив,
Я снова на храм обернусь…

Морозно

Соловьем пощелкивал мороз.
На деревне лопалися липы.
На такси Снегурочку привез
И представил голосом осиплым.
Окала по-вятски, всех пленя,
Исполняла Глинку на баяне.
И заулыбалася родня,
И ушла… растапливать нам баню.

Освящение детства

С речки натянуло стужу.
Дыры залепило снегом.
Никому теперь не нужной,
В поле брошена телега.
Угостив синиц картошкой,
Накатавшись у колодца,
Я учусь играть на ложках
В раме золотой оконца.
Заяц разглядит с опушки,
Несмотря на голодуху,
Как к затерянной избушке
Небо прислоняет ухо.

Александр Окишев

Февраль

И опять самолюбивым,
Неуемным, как бунтарь,
Своенравным, шаловливым
Выдался февраль.
То помногу дней подряд
Стужей обжигает,
То, затеяв снегопад,
Белизной все укрывает.
То тревожно завывает
Вьюгой да метелью,
То все тучи разгоняет
И звенит капелью.
По утрам сосульки броско
Хрусталем развесит в ряд,
Словно ледяное войско
Отправляет на парад.
Ему скучно без утех,
Он разгульный потому,
Что деньков-то меньше всех
Отвела зима ему.

Верный Конь

Взнуздали верного Коня,
За губы удила вложили,
В бока поддали шенкеля
И плетью беспардонно били.
Поводья дергали то влево,
То назад, то вправо,
То отпускали на мгновенье вдруг,
И мчался Конь, для Седока забава,
Зигзагами описывая круг.
Уж пена на его губах,
И ритм дыхания нарушен,
В глазах усталость, гнев и страх,
А он по-прежнему послушен.
Ему бы сбросить Седока,
Умчаться в поле на простор,
Но верность слишком глубока,
В побеге видит он позор.
Он верный Конь, он честно служит,
Ему чужда забав игра;
Он умный Конь —
страдает, тужит,
Но не ускачет со двора.
Да, может в клячу превратиться
От бестолковой столь езды…
Дай Бог такому не случиться,
Пусть избежит рывков узды.
А Седоку дай Бог понять,
Что без Коня он не седок:
Уж и на Запад не скакать,
Как не скакать и на Восток!

Михаил Савельев

Зимой

Неожиданно, в минуту,
Замелькавшее в окне
Многоцветие салюта
Вдруг прорезалось во тьме.
На мгновенье осветилась
Жизни пресной ерунда,
Разноцветием покрылась
Леденелая вода.
Словно в сказке приключилось,
А за окнами зима
Хороводисто кружилась
От двора и до двора.
Растекалась белым светом
Среди серости домов
И оставила приветом
Снега чистого покров.
Пошалила, порезвилась
И растаяла к весне.
Все, что грезилось, — забылось
С горьким привкусом в душе.
Не хватает нам до боли
В этой жизни непростой
Снежного безбрежья поля,
Откровенности людской.

18.116.49.243