Заметки обывателя. Одигитрия по Смоленску

В переводе с греческого Одигитрия значит «указующая путь или путеводительница». Нетрудно догадаться, что речь пойдет об экскурсии по Смоленску. Возможно, я не совсем корректно использовал это слово. Оно имеет всемирную известность в другом контексте. Так называется икона Божьей матери, написанная еще евангелистом Лукой и с ХII века находившаяся в Успенском соборе в Смоленске. К сожалению, находилась, так как пропала в годы Великой Отечественной войны.

До нынешней поездки я был в этом городе всего один раз, страшно сказать, почти сорок лет назад. Школьником в составе археологической экспедиции искали что-то под Смоленском. В дальнейшем мне приходилось видеть город или по телевизору или из окна поезда. В последние годы появилось устойчивое желание поехать туда. Тем более, что Смоленск один из самых любимых городов моей супруги, в котором она бывает хотя бы раз в год. Но каждый раз что-то мешало поездке. Так и на этот раз, когда уже была заказана гостиница, я искал повод, чтобы не поехать (ухудшение погоды, занятость на работе), но жена была непреклонна. В-общем, сели в авто и стартовали в Смоленск.

В пути недолгом и нетрудном запомнились три обстоятельства. Первое. Качество Минского шоссе в Смоленской области на порядок выше, чем у нас в Подмосковье. Второе. Впервые увидел, как из ручейка грязно-коричневого цвета рождается Москва-река (столько лет прожил на свете, а такого никогда не видел). Оказывается, это так волнительно стоять у истоков. Третье. Смоленские гаишники. Отдельная и очень грустная песня, которую исполню позже.

За четыре часа добрались до мотеля, что в 10 километрах от города. Двухместный номер по цене 1750 рублей (в стоимость включен завтрак) без изысков, но со всем необходимым внутри – душ, туалет, телевизор, две кровати. Сервис ненавязчивый и деликатный. В баре вам предложат не только кофе, но и девочку, которые рядком сидели в холле. Кофе выпил, а от девочек отказался, так как не понимаю, как это можно за деньги. Кстати, там же в баре из телевизора узнал последние одинцовские новости. На экране узрел знакомое лицо студентки ОГИ, которая пришла жить в "Дом-2" или "Дом-3" - не знаю, уж какой у них там по счету. Я в первый раз (сколько еще таких «в первый раз» случится со мной в этом славном городе) смотрел эту передачу. В течение пятнадцатиминутного просмотра меня не покидало ощущение, что "девочки" в холле гостиницы и девочки на экране одни и те же персонажи. Но все, о чем рассказываю, случится вечером, когда мы вернемся с прогулки по городу.

Смоленск мне показался очень уютным городом. Такой, знаете, комфорт ухоженного провинциального города. Конечно, мы видели в основном центральные улицы, вдоль которых преимущественно стояли двухэтажные дома дореволюционной постройки, поэтому абсолютно нет ощущения «каменных джунглей», которое постоянно испытываешь в столице. К тому же очень чисто. Конечно, чистота не особенность Смоленска, а привилегия всех провинциальных городов или, по крайней мере, большинства из них. Качество дорог, на мой взгляд, выше среднего. Объезжать постоянно ямы или колдобины не приходилось. Оговорюсь, что речь идет только о дорогах в городе.

Свою экскурсию мы начали с Успенского собора. Я думаю, что нет смысла о нем рассказывать. Написаны тысячи книг. Только замечу, что история собора тесным образом переплелась с самыми трагическими событиями нашей страны – Смута, Отечественная война 1812 года, гражданская война, Великая Отечественная война.

От собора проехали вверх по улице к саду Блонье. Удивительно очаровательное место. Одна из достопримечательностей сада памятник Михаилу Глинке (сегодня сад носит имя Глинки). Изюминкой памятника является декоративная решетка из металла, составленная из нот оперы «Иван Сусанин». Правда, в самом скульптурном изображении композитора не обошлось без курьеза. Сюртук на Михаиле Ивановиче застегнут справа налево, что характерно для женского кроя одежды.

Мы были в городе в пятницу накануне Троицы, поэтому молодоженов было как… Хорошее сравнение «как собак нерезаных», но как-то по отношению к брачующимся не совсем комильфо. Поэтому скажу просто: «Молодоженов было очень много». Помимо визита к Вечному огню, женихи и невесты обязательно заходили на мостик в саду. На перилах моста защелкивали замок, а ключ бросали в воду. Замком на перилах великое множество - от простых амбарных до сложных и затейливых.

Только вернувшись в Москву, узнал, что название сада «блонье» никакого отношения к французскому языку не имеет. Блонье, оказывается, самое что не на есть русское слово, и означает предместье, околица.

Поветрие начала 90-х годов прошлого века, переименовывать улицы, похоже, не коснулось города. Поэтому есть какая-то экзотика в названиях улиц: Ленина, Маркса, Энгельса, Дзержинского, Советской и т.д. Хотя, например, дореволюционное название улицы Ленина гораздо симпатичнее – Блонная, по названию сада.

На следующий день мы поехали в Талашкино, в усадьбу князей Тенишевых. Говоря о Талашкино, не обойтись без штампа, но по-другому нельзя. Талашкино одна из жемчужин русской культуры, которая стала таковой, благодаря деятельности княгини Марии Тенишевой.

Ученый, художник, певица, педагог, меценат – все это очень гармонично сочеталось в этой удивительной женщине. В этих заметках просто невозможно рассказать обо всем, что сделала Тенишева (если сложится, напишу материал о Талашкино). Мария Клавдиевна создала сельскохозяйственную школу для крестьянских детей, в которой давали образование на очень высоком уровне. Одновременно барское поместье становится заповедным местом для художников. Здесь жили и работали Николай Рерих, Илья Репин, Михаил Врубель.  

Очень интересна судьба храма Святого духа, в росписи которого участвовал Николай Рерих. Он, воплощая идею единства религий, допустил в росписях многочисленные отступления от православного канона, что послужило причиной неосвящения храма. В советское время храм использовался для хранения картофеля. В связи с чем от росписи остались лишь фрагменты. До нас дошла только великолепная мозаика «Спас Нерукотворный».

Вот и все. Пора возвращаться домой. Обратно мы добирались гораздо дольше не только потому, что заехали по пути в Вязьму, но и потому, что опасались нападения голодных смоленских волков в форме сотрудников ГИБДД. Как и обещал, исполняю грустную и печальную песню про смоленских гаишников.

Песня про гаишников

Я много поездил по регионам на авто, но нигде не встречал таких наглых и жадных до денег гаишников. Пока мчались по Московской области, в кустах не встретилось ни одного сотрудника с радаром. Естественно, с тем же превышением скорости ехал и по Смоленщине. Короче, потерял бдительность. Расплата не заставила себя ждать. Меня тормознул первый же смоленский гаишник, который прятался за высоким щитом, расположенным на разделительной полосе. Когда увидел его нехилый живот, сбавил резко скорость, но было уже поздно. Он показал цифру на радаре, мне возразить было нечего. Покорно отправился к его напарнику, который сидел в служебном авто. Немного поторговались, и я поехал дальше, внимательно следя за тем, чтобы стрелка на спидометре не переходила за сто. Но уже через километр меня тормозит очередной сотрудник, привычно выскочив из-за щита. Оказывается, я не обратил внимания, что въехал в населенный пункт. Торговались уже на разделительной полосе. В качестве бонуса он сообщил мне, где примерно будет следующая засада. Эта информация, шоферское братство и моя последующая предельная внимательность позволили добраться до Смоленска без приключений. Всего мы проехали порядка шести-семи таких засад. Не скрываю, пусть ненадолго, но эти встречи омрачили поездку.

Конечно, я виноват. И должен понести наказание. Но местные гаишники создавали ситуацию, когда ничего не оставалось, как расплатиться только на месте. Права изымаются и отправляются в местное ГИБДД, даже не смоленское, а в районное. Я ищу сберкассу, потом ищу отделение, затем выясняется, что неприемный день. Это не мои умозаключения, а доводы гаишника для оплаты штрафа «на месте».

Я предполагал, что в областном центре иная ситуация, но глубоко заблуждался. Те же голодные волки в кустах с радаром в руке. Похоже, что радар единственный инструмент для организации дорожного движения в Смоленской области. Несколько раз мне приходилось останавливаться возле таких засад, чтобы узнать дорогу. Сколько же было недовольства на их лицах от моего вопроса – отвлекал от «организации движения». Пока они отвечали, сколько лакомой добычи проскочило мимо.

И, все-таки один раз я им не заплатил. Дело было, как раз, возле сада Блонье. Я припарковал машину под знаком «стоянка запрещена» с 20.00 до 8.00. Мы подъехали около трех часов дня. Всего под знаком стояло порядка десяти машин, а в 10 метрах очередная «засада». Возвращаемся через три часа, я завожу машину, как тут же перед авто вырастает один из «засадников». Сообщает, что стоянка запрещена. Пришлось ему объяснить популярно, что денег не получит. Он после некоторых мучительных раздумий согласился с моими доводами. Еще одна любопытная деталь. Смоленские сотрудники ГИБДД ни разу не поинтересовались моими документами. Они им не интересны в той же степени, что и я. Им интересен только мой кошелек.

Точно, волки голодные.

Поэтому, когда мы пересекли границу Московской области, вздохнули с облегчением. Мы на родине. Вот сейчас меня остановят за превышение скорости. Попросят документы, внимательно изучат их, а затем, показывая цифру на радаре, скажут: «Нарушаем, Георгий Владимирович». Не остановили, не спросили, потому что на протяжении всей трассы не было ни одной засады.

Дорогие подмосковные гаишники, я вас люблю. 

3.139.87.113